— Чей это ребёнок, Маша? — Какая теперь разница? — горько ухмыляюсь. Его взгляд пылает. — У меня операция начнётся вот-вот. Я должен знать, кто отец малыша, лежащего на моём столе! Ты понимаешь, что будет, если я прооперирую своего ребенка? — Этот ребёнок МОЙ! — не сдаюсь. Он никогда не должен

– Кто настоящий отец твоих сыновей, Василиса? – взгляд проницательных серых глаз смотрит прямо в сердце. Рассказывать правду слишком страшно. Если он узнает об этом, то никогда меня не простит. – Не важно, – отмахиваюсь. Внутри все дрожит. – Я знаю, что это не твой муж, – продолжает настаивать.

– Если ты не подпишешь, твоя дочь умрет! – Давлю на бывшую. – Да плевать. Надо было в роддоме оставить. Пожалела, идиотка. – Ты вообще слышишь себя? – Едва сдерживаю злость. – Там твоя дочь умирает! По твоей вине! – Она моя такая же, как и твоя. – Шипит зло. – Что. Ты. Сказала? – Теряю дар речи.

– Отойдите от кроватки! Это моя дочь! – влетаю в палату. – Биологически она вам никто, – хмыкает мужчина. – Вы всего лишь суррогатная мать! – Я ее выносила и родила, а вы от нее отказались! – Я передумал, – заявляет. – Сколько вам заплатить, чтобы забрать ребенка прямо сейчас? –Нисколько! – внутри