Я неожиданно просыпаюсь. Чья-то рука закрывает мне рот. Я тут же выбрасываю локоть назад, и тот, кто зажал мне рот, издает итальянское ругательство. Проходит всего секунда, прежде чем мой мозг узнает этот голос. Я вскакиваю с кровати и набрасываюсь на него.
— Tи? — восклицаю я. — Какого черта? — Я бью его в плечо.
— О, черт, Dolcezza. Ш-ш-ш. Мне нужно, чтобы ты вела себя тихо, — говорит он.
Тихо? Он, черт возьми, серьезно? Я собираюсь задушить его. Я смеюсь — это маниакальный смех.
— Ты, наверное, издеваешься надо мной. Где, черт возьми, ты был? — спрашиваю я с ядом в голосе. Я злюсь, испытываю облегчение и с ужасом жду его ответа.
— Мне очень жаль. Мне очень жаль, Dolcezza. Но я не могу остаться надолго. Я просто… Я больше не мог держаться в стороне…
— Что значит «не можешь остаться»? Что происходит, Ти? Где ты был?
Глава четвертая
Тео
Тремя днями ранее
— Ты знаешь, что это хреновый план. Скорее всего, он не сработает, — говорит Нео.
— Я знаю, но какой у нас выбор? Просто сделай свою часть работы. И убедись, что с ней все в порядке. — Я возношу безмолвную молитву, надеясь, что Холли простит меня за то, через что ей предстоит пройти. Но я не вижу другого выхода из этой гребаной ситуации.
— Ладно. Но когда она вышвырнет твою задницу в окно, не говори, что я тебя не предупреждал.
Я смотрю, как Нео уезжает. Он направляется в школу, чтобы забрать Холли. Мне нужно, чтобы она увидела это своими глазами… чтобы поверила, что меня действительно больше нет. Чтобы она не сделала ничего необдуманного и не подвергла себя опасности.
Я нашел место в кустах, откуда хорошо видно здание, и тут мне в голову приходит идея убить двух зайцев одним выстрелом. Возможно, это не самый умный ход, но я все равно «умираю». Что мне терять?
Я отправляю сообщение, предлагая ему встретиться со мной по этому адресу. Десять минут спустя я наблюдаю, как он подъезжает с четырьмя своими людьми. Они входят в здание, изучая окружающее пространство. Да, ты должен быть начеку, ублюдок. Ты, бл*дь, тронул то, что принадлежит мне. Пришло время заплатить за это.
Мы с Нео подготовили здание к взрыву — взрывчатка заложена в каждой комнате. Все взлетит на воздух одним нажатием кнопки. И эта кнопка под моим контролем.
Я звоню своей правой руке и говорю, что мне нужен пакет, который я оставил в его машине. Он ненавидит этот план. Мне он тоже чертовски не нравится. Но только когда я вижу, как он подъезжает с Холли на пассажирском сидении, меня охватывают сомнения. Мое сердце замирает, когда она выходит из машины. Я не могу подпустить ее к этому зданию. Не задумываясь, я нажимаю на кнопку и наблюдаю, как Нео валит ее на землю. Но именно то, что я вижу дальше — реакцию Холли, — по-настоящему сокрушает меня. Раньше я ни о чем не жалел. Но это? Заставить ее пройти через это… Я чертовски ненавижу себя.
Я жду, пока Нео посадит ее обратно в машину и уедет, прежде чем двигаться. Через час все в Нью-Йорке узнают о моей гибели. И я становлюсь призраком, которым должен быть, чтобы покончить с этим дерьмом.
По крайней мере, одна угроза — этот чертов ублюдок Джон-младший — теперь устранена. Он и его люди не могли выбраться из этого здания. Их неопознаваемые части тела будут искать месяцами и так и не смогут собрать воедино. Ему не следовало угрожать Холли. Потому что, когда он это сделал, он, бл*дь, предрешил свою судьбу, а также судьбу тех, кого привел с собой.
Я крадусь вдоль задней аллеи и запрыгиваю в машину, которую припарковал здесь раньше. Это кусок дерьма, и он совсем не похож на те роскошные машины, на которых я привык ездить. Я сбрасываю с себя сшитый на заказ костюм и надеваю джинсы и простую черную футболку, которую подобрал для меня Нео. Настало время перевоплотиться. Стать низкопробным бандитом, которого никто не будет подозревать.
Свернув в центр Адской кухни, я проезжаю мимо стриптиз-клуба, о котором мне рассказывали три босса. Именно здесь они устраивают аукционы, распродавая похищенных ими женщин и детей. У меня есть контакт. Пауль. Он работает охранником на территории. Он устроил меня работать на входе. Это не самая лучшая точка для наблюдения. Но на тротуаре много говорят, и к тому же я смогу видеть каждого входящего сюда ублюдка.
Я паркую машину, натягиваю поношенную кожаную куртку, прикуриваю сигарету и шагаю по улице с видом, как будто я здешний. Никто не ожидает, что Тео Валентино окажется в таком месте; никто не ожидает, что я могу работать вышибалой в захудалом стрип-баре. Во всяком случае, я на это чертовски надеюсь.
— Ты опоздал, — говорит Пауль, когда я подхожу к красному канату.
Я пожимаю плечами.
— Задержался.