— Вы, действительно, готовы пойти добровольно на жесточайшую экзекуцию? — приподнял тёмную бровь Вил.

— Можно подумать, у меня есть выбор, — ответил арестант севшим голосом.

— Есть, — коррехидор взял второй стул поставил его прямо перед кареглазым чародеем и, аккуратно придержав традиционные артанские брюки со складками, сел, — ваше упорство, а, возможно, банальное непонимание ситуации, в коей вы оказались из-за нашего с госпожой Таками присутствия в Каэ-доно, сыграло с вами дурную шутку. Да, за убийство королевского дайнагона вам положена смертная казнь, но, если обвиняемый проявляет благоразумие, раскаяние и сотрудничает со следствием, то он вполне может рассчитывать на замену смертной казни каторжными работами. Особенно, если он всего лишь помогал настоящему преступнику реализовать убийство, был, своего рода механизмом, запущенным чужими руками. Дар ваш, естественно, запечатают, но жизнь вам сохранят.

— То, что вы сейчас сказали правда? — подался вперёд арестант, — вы не берёте меня на пушку, милорд?

— Да как ты смеешь, смерд, ставить под сомнение слова древесно-рождённого лорда? — вскипел король.

— Я говорил абсолютно искренне, не имея малейшей мысли ввести вас в заблуждение, — Вилохэд внутренне поморщился: не хватало ещё его величеству неуместными замечаниями испортить их с Рикой замечательное представление, которое вот-вот должно начать приносить плоды, — в отличие от моей коллеги, — лёгкий поклон в сторону чародейки, — я предпочитаю работать с живыми людьми, и прекрасно представляю, насколько различные мотивы способны толкнуть человека преступить закон. Одни из них — отягчают ситуацию, а другие — наоборот, могут оказаться извинительными. Если вы решите открыться нам, я отменю ритуал с формалином, и мы все вместе попробуем разобраться так ли уж вы виновны.

Чародей поднял обе скованные антимагическими браслетами руки, сжал виски и прикрыв глаза. Посидел в такой позе несколько секунд, потом сказал:

— Хорошо. Я буду сотрудничать с Королевской службой дневной безопасности и ночного покоя, только дайте мне закурить.

Вил с деланым безразличием вытащил из кармана подозреваемого практически опустевшую пачку папирос и сунул ему одну в рот. Потом воспользовался зажигалкой отца и поднёс огонёк. Рика же внимательно следила, чтобы чародей не выкинул какой-нибудь фортель. Но всё было спокойно. Тот глубоко затянулся и сказал:

— Вообще-то вы легко могли вычислить моё имя, если конечно, этот боров-Грай обладает хоть каплей памяти и половиной капли внимательности, — он снова жадно припал к папиросе, — во время съезда гостей я начал нервничать, время приближалось, ну и закурил в коридоре. Тут мажордом, собственной персоной, налетел на меня, наорал и имя спросил. Я сдуру своё настоящее имя-то и назвал: Мицура Андо. А в рекомендательном письме, естественно, иное имя стоит. Водички можно?

Рика налила стакан и подала, тот выпил, утёр губы и снова затянулся. В этот момент в дверь постучали, и просунулась взлохмаченная голова доктора Ноды.

— Позволите войти, ваше величество? Всё в порядке, — он с облегчением обвёл взглядом всех присутствующих, — а я-то не знал, что и подумать. Два литра формалина, да прибамбасы для внутривенного вливания! Такое нечасто требуется. По логике, единственный, кому такое может пригодится — господин маркиз, чтобы труп лучше сохранялся…

— Нет, — надменно изрёк король, — это предполагалось для совершенно другого господина. Подождите пока в коридоре. Но далеко не уходите. Пока надобности во всём этом нет, но кто знает?

Нода бросил растерянный взгляд на лакея со скованными руками, потом на чародейку, кивнул и удалился.

— Итак, — произнесла Рика словно ни в чём не бывало, — продолжайте. Мой способ остаётся в качестве запасного, на всякий случай, если вам вдруг взбредёт в голову начать упорствовать или водить нас за нос.

— Я — не дурак, — последовал ответ, — и упускать свой единственный шанс не стать главным участником в некромантических экспериментах не намерен. По работе, а я служу амулетчиком в «Чарах и путах», если вам, конечно, сие название о чём-то говорит, пересёкся как-то с одной весьма интересной особой.

Рике название не говорило ровнёхонько ничего, а отец Вила и король одновременно качнули головами: «Чары и путы» слыли лучшим в Кленфилде агентством по производству и установке охранных заклятий и амулетов различного уровня и свойств.

— Уж не знаю, откуда вы узнали, только дамочкой этой, действительно, оказалась леди Буна, — продолжал Мицура, беспомощно оглянувшись в поисках куда бы положить окурок. Ему дали королевскую пепельницу в виде кленового листа, — нужно было настроить в их доме несколько амулетов. Возможно, вы мне не поверите, но я влюбился, что называется с первого взгляда, с первых слов. Она тоже. Часом позже мы уже делили ложе в спальне маркизы. Так внезапно начался наш бурный роман.