Дверь моей камеры со скрипом отворилась, заставив меня, сидящую на полу, вздрогнуть. Ну что ж. Я пожила достаточно.

Медленной расслабленной походкой ко мне зашла женщина чуть пухлого телосложения в серой робе. Ее чёрные короткие волосы блестели от грязи, а на отталкивающем лице играла злорадная усмешка. Вся правая сторона её лица в мелких царапинах, а бровь рассечена.

— Скучала по мне, сладкая?

Я прикрыла глаза, мысленно отрешаясь от всего происходящего. В голове крутились проклятия. Я проклинала ЕГО. Человека, сломавшего мою жизнь. Сломавшего меня.

Глава 1. Маша

10 лет назад

Энерджайзер.

Именно так называла меня моя дорогая мамуля всё мое сознательное детство.

Действительно. Какая ещё ассоциация могла быть с непоседливым, непослушным ребёнком, который встав в первый раз на ноги, начал улепётывать в неизвестном направлении с задорным хохотом.

Добавим в эту картину копну рыжих волос и веснушки, как у забавного Антошки из мультика. Вот такое вечно весёлое солнце, которое когда-то не оставляло равнодушным ни одного встречного-поперечного в маленьком посёлке средней полосы необъятной России.

Я жила в маленькой семье, в которой были только я, мама и престарелая бабуля. Никогда я не чувствовала себя обделённой в чем-то. Да. Мужского воспитания не хватало, и я частенько бедокурила, но мама, по мере своих сил, пыталась держать меня под прицелом старого армейского ремня погибшего отца. С его-то смертью и изменился мир вокруг. Больше не было всеми уважаемого врача — главы нашей семьи. У местных отпала нужда улыбаться и заискивать перед нашей семьёй.

С той поры доставалось по «пятой точке» не только от родительницы. Все сорванцы небольшого поселка, знавшие меня, так же знали, что заступиться за меня некому. Поэтому всё тот же беззаботный ребёнок частенько получал от них жизненный урок.

Я никогда не была злопамятной. Просто считала, что если человек вымещает на мне зло, то в душе он глубоко несчастный. Как можно ещё объяснить агрессию, направленную на ни в чём не повинного ребёнка? Обиды быстро забывались.

Когда-то я была глупая и наивная.

Не смотря на все оплеухи, я могла с точностью сказать, что первые тринадцать лет моей жизни были самыми счастливыми.

Вспоминая то время, первыми на ум приходило яркое тёплое солнце, пение птиц в нашем маленьком саду и запах больницы, которой всегда пахла мама.

У каждого человека есть то самое место и время, куда хочется вернуться в период душевных страданий. Когда закрываешь глаза и хотя бы мысленно переносишься в то время. Именно то счастливое детство было таким кусочком моего рая.

Шли годы. В старшей школе мой оптимизм потихоньку угас. Внутренняя батарейка медленно теряла свой заряд. Тогда до меня начало доходить, что мир не такой радужный, как мне когда-то казалось. Может, дело было во взрослении, а может, в набитых шишках от жизненного опыта

В тот самый осенний день, когда с уверенностью могу сказать, что всё началось, я сидела на старой лавочке у нашей школы.

Еще пока тёплое сентябрьское солнце дарило свои последние лучи, выглядывая из-за серых облаков. Кое-где блестели лужи после недавнего дождя.

Именно из-за этих грязных луж я и сидела с опухшими глазами и лила слёзы. Вся моя новая юбка, которую мама купила мне перед поступлением в шестой класс, была безнадежно испорчена. Помятая и с грязными пятнами, её словно выловили со дна мусорного бака. Так я себя и ощущала. Грязным, побитым, никому не нужным рыжим котёнком.

Кровь, стекающая с разбитой коленки, добралась уже до белоснежных гольф. Я, периодически шмыгая носом, копалась в своём стареньком рюкзаке, пытаясь найти салфетку.

Школьники, свидетели моего позорного падения, посмеивались и проходили мимо. Думаю, в каждой школе был свой изгой, которого не любили из-за… Да не из-за чего. Просто не любили. Может, из-за излишнего оптимизма. Может, у него, как и у меня не было родителя, или же он учился лучше остальных, или он не мог себе позволить то, что есть у других. Но я не заслужила этого! Не заслужила их колких слов и злорадных взглядов.

Дети порой бывают чертовски жестоки. Они не замечают, что простое бездумно брошенное слово может быть причиной душевной травмы. Одно неосторожное действие станет ударом, после которого так тяжело вновь встать на ноги. Иногда, эта боль идёт с тобой бок о бок всю жизнь.

А потом из таких забитых детей вырастают агрессоры или постоянные клиенты психологов. А какие в посёлке психологи? Многие взрослые «лечили» свою психику водкой. А дети вымещали злобу на таких же детей. Замкнутый круг. Но так жили большинство. Даже спустя годы я вспоминала их. Без злости. Лишь с тоской и грустью.