Наталья Скоробогатова

Артефакт. В поисках неизвестного

Пролог

1900 год. Январь. Российская Империя. Нежнин

– Вань, ну, послушай же ты, – Володька дёрнул друга за рукав, заставляя обратить на себя внимание. – Это правда. Ху сказал, что всё правда – и камень этот, и миф. И желание исполнится любое, вот совсем любое.

Они сидели у него в комнате и жевали вкусные сдобные булки, которые поутру выпекла тётка Марья, запивая их лёгкой наливкой, почти детской. Почти, но не совсем. Ванька стащил у отца бутылку настойки на рябине, и они добавили её в кувшин с вишнёвым компотом, который принесли на завтрак.

В голове у Володьки немного шумело, но зато настроение поднялось до той высоты, когда захотелось рассказать всем и каждому, а в особенности – лучшему другу, о своей задумке. О поездке далеко-далеко, в Поднебесную, так её называл мистер Ху. О загадочном артефакте, который когда-то исполнял желания и наверняка исполнит ещё. И даже пролитый на ковёр «компот» совсем не огорчал.

Ванька посмотрел на Володьку и хмыкнул. Он же совсем не думает о том, что сейчас не время, чтобы заниматься всякими там экспедициями. В Питере, говорят, постоянно какие-то волнения. Революции опасаются. Отец вон, по лету сразу отправляет его в армию, говорит, что только она может из мальчишки мужчину сделать. Ну, отец-то сам точно мужчина, у него все в доме по струнке ходят. Даже Володька, когда в гости приезжает. А Ванька и не против: вот отслужит, вернётся и сразу женится. Да хоть на Женьке, сестре Володькиной. Она ничего так, мелкая, правда, ещё, на целых три года младше его, но время-то есть, вырастет.

– Нет, я не смогу, – покачал он головой. – Да и где деньги на всё взять? Представь себе, это же надо целую экспедицию организовывать. Обозы там, еда, оружие. Люди, опять же. Нет. Тем более, что отец меня после гимназии посылает в Третий Стрелковый. – Ванька поправил рукав рубашки, который дёргал захмелевший друг. – Я не могу отказать, он уже с Владимиром Михайловичем договорился.

На последнем имени Володька скривился, словно его кнутом по спине огрели. Впрочем, так оно и было однажды. Приезжал к ним как-то этот Кашерининов, общался с отцом, а потом, узнав, что мелкий тогда ещё тёзка напакостил – подсунул любимому генеральскому коню огромную голову соли вместо пары кусков моркови, – отходил его нагайкой. Отец стоял и смотрел, не вмешиваясь, а после попрощался с этим типом, как с братом родным. Радовало одно: что Володьку точно в армию не отправляют, у него мозги в другую сторону работают. Он деньги считает, а не пушки и мундиры.

– Слушай, а если потом? Ну вот представь, ты уже такой, командуешь этим самым полком, я целый банк в кулаке держу, и мы соберёмся? Тогда же нам никто ни слова против не скажет, я уверен. И деньги будут, и люди, и… – Володька споткнулся, глядя в смеющиеся глаза Ваньки. – Что?

– Мечтатель, так тебя маменька моя называет. Так и говорит: «Когда там твой мечтатель в гости приедет? Я ему целую гору книг привезла из столицы!» – и смеётся. Кто его знает, что там будет через несколько лет. Если революция случится, то неизвестно, будем ли мы с тобой такими, как сейчас, и нужен ли нам будет этот твой камень. – Ванька хмыкнул, вскочил с тахты и молодецки повернулся на каблуке вокруг своей оси, показывая, что о всяких артефактах он сейчас думать не собирается. – Пошли лучше, у бати твоего спросим, может, он разрешит нам выездку организовать? На улице-то как хорошо, а! И снег свежий ночью выпал.

Степан Андреевич подозрительно пригляделся к чуть покачивающемуся сыну, но увидев, что друг его вполне крепко стоит на ногах, взять лошадей на конюшне разрешил. Обрадовавшись, что их не застукали за неблагочинным делом, парни быстро собрались и выбежали на улицу, веселясь, словно им не по восемнадцать, пусть и почти, а всего по шесть. А на конюшне их уже ждали два молодых взнузданных и осёдланных жеребца.

– Иван! – окрикнул Ваньку с крыльца старый Михей, когда они, упаренные и довольные, вернулись с прогулки. – Тут твой отец приехал.

– Бегу! – Ванька соскочил с седла, бросив поводья подбежавшему конюху, и кинулся в дом, на пороге резво снимая удобные для выездки сапоги и переобуваясь в лицейские ботинки, которые когда-то привёз с собой да так тут и оставил. – Где?

– В гостиной. Ждут только тебя, – произнесла Наталья Фёдоровна, мама Володьки.

Ванька вошел в гостиную и остановился на пороге. В центре комнаты за большим столом сидели Степан Андреевич, его отец – Алексей Игнатьевич – и ещё один незнакомый офицер в звании полковника.

– Добрый день, господа, – обратился он ко всем, по-военному щёлкнув каблуками. – Вы меня ждали?

– Да, Иван, – произнёс отец, – присаживайся. – Он кивнул на свободный стул у стола. – У нас к тебе серьёзный разговор.

– Да, отец, – Ванька согласно кивнул