Если бы я не был так увлечён своим отцом, маленькие элементы происходящего давно сложились бы в полную картину. Мой опыт должен был подсказать где скрывается истина. Союз отводил войска, концентрировал их в особых зонах, воспользовавшись эпидемией. Они решили избавиться от лишнего гражданского населения, от тех, кто по их мнению в дальнейшем не будет представлять ценности. Не знаю, как их фильтровали. Пока мы суетились и радовались неожиданным уступкам, Сопротивление готовило Пекин к бомбардировке Лучевым оружием. Главная цель — отвлечь нас. И военных и комитет. В такой суете никто просто не обратил внимания на нестыковки и подозрительные шаги противника. Территории, откуда уходили вооружённые силы Союза, занимали наши войска, считайте, сами шли в ловушку. Генштаб разворачивал резервы, перебрасывал дивизии…Они думали, что наступил перелом. Противник выдохся и нужно использовать шанс и давить, давить… Быстрее, решительнее. Собрать все силы в кулак и обрушиться на отступающие войска Союза. Сломить. Окончательно.

В одночасье огромные массы людей получили возможность перебраться в любую точку планеты.

«Идите, вас никто не держит. Если вы лояльны Метрополии, уходите. Вы нам не нужны. Мы даже транспорт организуем. Выдадим разрешение, уладим вопрос с документами».

«На той стороне вас примут».

Людям дали выбор, что не случалось никогда до этого. И они пошли. Полетели. Поехали. Создав бесконечный транспортный коллапс на линии соприкосновения, на пропускных пунктах, развёрнутых повсеместно. Это означало проблемы. Военным волей-неволей пришлось выделять подразделения для сортировки, досмотров, проверки документов, отправки вновь прибывших во временные лагеря. Логистика, снабжение, бюрократия. Нас отвлекали, а мы и сами этому были рады.

Сейчас уже понятно, что Рангози лично или его доверенные люди, решили покончить с вопросом Нового Пекина раз и навсегда. А попутно и показать своим приверженцам, что у Сопротивления есть оружие, перед которым Метрополия придёт в ужас, возможно, даже склонится и проиграет. Усталость от затянувшегося конфликта нужно было преодолеть, а лучшего средства чем показать, что руководство приберегло козырь и МОЖЕТ диктовать Метрополии свою волю, не найти. Они готовы были уничтожить половину планеты, ради этой цели.

Никто этого не видел. Я мог бы, но думал тогда больше о другом. Череда совпадений и случайностей привела меня именно туда, где решалась наша общая судьба. Очень давно говорили, «все дороги ведут в Рим», не знаю, где я услышал это забытое выражение, но там оно было уместно. Все дороги шли на Новый Пекин.

Я практически сложил элементы этой мозаики. Мучительно. С сомнениями и натянутыми фактами, непроверенными подозрениями и догадками… Практически успел. Я был готов предоставить руководству результаты своих умозаключений. Мне не хватало одного. Факта, что мешал мне самому верить на все сто процентов в свои выводы — результата встречи Маркуса Альери и мистера Борроу.

Всё то время я не забывал об отце. Юнхэгун. Монастырь в провинции Янтао. Я всё о нём узнал. Двое агентов Комитета по моей просьбе были готовы вылететь туда, как только у военных появится свободный борт. Они пообещали найти его в ближайшие дни…

Маркус вернулся четырнадцатого числа, ночью. Утром мои люди собирались лететь в Юнхэгун. Когда он вбежал в мою спальню, растрёпанный, нетерпеливый, шумный… Я всё понял по его возбуждённому состоянию. Понял, что встреча прошла успешно. Видел, как он нервничает и торопится, и мне всё стало ясно, последующие слова уже не имели значения. Слишком поздно. Только повторяющаяся фраза «он знает, где оно… он знает, где оно…»

Александр Борроу