Старец встал и направился к выходу. Минуя коридоры и лестницы, он добрался до вершины Библиотеки, к её последнему залу, где на колоннаде покоился золотой купол, от которого расходились вниз по защитной сфере перламутровые молнии тревоги.

_____

Таврион был прикован к стене.

Из одежды была лишь рваная туника, завязанная на одно плечо.

Руки его были раскинуты, голова покоилась на груди, грязные волосы липли ко лбу, весь он был в грязи, поту и пятнах застывшей крови.

"Похоже, приходит мой конец. Эти сволочи заточили меня здесь…"

Комната не была освещена, лишь тусклый свет маленькой прорези в двери. По коридору изредка прохаживался ополченец, которого с каждой стражей сменял другой.

"Северная пристройка Библиотеки… здесь они решили меня заточить."

Но вот оковы внезапно спали.

И тело с тупым звуком пало на холодную землю, где лежало так мало соломы.

"Предательское тело… Но что же это? Неужели кто-то освободил меня… Не вижу никого здесь."

Дверь с еле слышным скрипом отворилась.

Лунный свет проник, покрыв землю.

Таврион поднялся, пытаясь побороть ощущение тяжелой мягкости своих конечностей, прислонившись к стене, он оттолкнулся и оказался в проходе, держась за его край руками, чуть не падая.

Ополченец в это время прошел мимо и был повернут спиной.

"Далеко… не дойду…"

Тогда Таврион ретировался в тень камеры близ входа.

Через некоторое время ополченец конечно заметил открывшуюся дверь, но идти внутрь не рискнул. Он постучал в дверь коридора.

— Сюда!

— Что там?

— Здесь дверь раскрылась, что-то не так!

— Сейчас, открываю…

Вскоре послышались множественные шаги.

Но Таврион вдруг почувствовал, что его руки и ноги медленно сливаются с темнотой. И вот он уже сам является темнотой, а не тем, кто внутри неё.

"Что это!?"

"Я пришел за тобой, Таврион. Это я. Тот, кто разбил тебя в ущелье, во Вратах страха. Ты подарил мне победу. Теперь я освобожу тебя."

"Прочь, демон!"

"Не противься, ты уже в моих руках."

Медленно Таврион погружался в полную темноту, пока не осталось ничего, кроме неё, и он мог лишь наблюдать цветы своих мыслей, распускающиеся из пёстрых бутонов, одни из других.

_____

В прекрасном зале с пьедесталом в центре, в кругу больших зажженных жаровен, изображающих воспаривших в хищническом устремлении орлов, чьи крылья кончиками направились вниз, а лапы были готовы схватить добычу, злые клювы же раскрыты.

Лунный свет столбами бил на обелиск, зажигая белые письмена, означающие молитву купола.

Рядом стоял Протелеон в своей триумфальной белоснежной мантии и перечитывал текст этого древнейшего заклинания.

Тишина.

Метель не взвывала в эту ночь.

Все было спокойно.

Внезапно среди книжных шкафов в одной из ниш возник черный дым, он медленно протек из окна, и разливался уже мрачным туманом по полу, заполняя всю нишу.

Запахло серой и гарью.

Явился Люций в белой тоге с черной полоской и в золотом лавровом венке, он спокойно заговорил:

— Приветствую тебя, верховный жрец Протелеон.

— Демон… — омрачилось лицо жреца и голос был строг, — зачем пришел ты ко мне?

— Я пришел за своей невестой, Протелеон. Мой друг Стратоник привел её сюда, но время для её отдыха окончилось, я должен забрать её с собой.

— Почему ты решил, что она здесь?

— Нет, нет. Я всегда знаю где она, ведь её душа в моих руках, привязана ко мне. Такова моя демоническая природа.

— Не в твоей природе дело, Люций.

В дверях появился Стратоник, за его спиной пряталась Табия.

— Люций… — прошептала она.

— Табия, — повернулся тут же демон, и мягким тоном продолжил, — нам пора, Табия.

— Отпусти её Стратоник, — сказал Протелеон, — она нам уже ни к чему.

— Ни к чему? — спросил Люций.

— Я лишь пригласил Табию, — вежливым тоном объяснял Стратоник, — в этот прекрасный дворец, чтобы она могла насладиться пребыванием в жемчужине нашего города.

— Города больше нет, — сухо отрезал Люций, — и жемчужина этим руинам ни к чему.

— Люций, скажи, что будет с миром? — спросил Стратоник, — Ведь ты хотел показать мне это?

— Я ошибся в себе, — голос демона наполнился печалью, — Стратоник, быть может, ты пройдешь свой путь гораздо лучше, чем я. Теперь я хочу лишь уйти в пустоту, на время стать тенью этого мира.

— Ошибся?

— Но ты увидишь, префект Стратоник — тогда голос Люция вновь оживился и далее стал торжественным, — Поступь моего бога непоколебима и судьбоносна. Его воле противиться невозможно, хотя я и намерен попытаться сейчас сделать это… уйдя от божественного света.