Открылись голубые глаза.

— Я жив?

Стратоник перевернулся и пол тяжело влетел в него снизу, издав глухой звук.

"Больно!"

Вдруг он обнаружил легкость и силу в своих мышцах, опираясь на руки принял упор и вскочил в полной готовности отразить любую внезапность. На нем были теперь только штаны и ничего более.

Шорох. Где-то пробежала крыса, сверкнув отражением факела в своих черных глазках.

Но кругом была пустота покоев, в которых не было ничего, кроме тяжелой дубовой постели с причудливой резьбой, изображающей рогатые подобные собачьим морды и лозу винограда, идущую вниз от них, постельное белье же было алым.

"В горле пересохло… Что это?"

Рядом с кроватью стоял каменный куб, а на нем золотой кубок.

Взяв кубок, Стратоник испил из него, как оказалось, воды.

— Ты проснулся?

Повернув голову, Стратоник увидел у края постели фигуру, скрытую полностью плащом. Это был, наверное, человек, его ровесник, с правильными чертами лица и длинных иссиня-черными волосами, ровно ниспадающими на плечи.

— Я в Цитадели? — Стратоник выдержал нейтралитет в голосе.

— Глупо лгать. Да. Это цитадель. — Люций медленно шел полукругом, — Ты бывал здесь прежде?

— Да, — немного погодя, Стратоник добавил, — теперь меня ждут пытки и казнь?

— Возможно.

— Что случилось с моими людьми?

— Они… мертвы… — равнодушно ответил Люций.

Ничего не ответил Стратоник, а лишь с презрением и болью посмотрел на своего собеседника, словно в глазах его отразилась, как в зеркале, смерть его соратников, и бликами горели в них закованные в муки души убитых.

— Мне нравится твой взгляд, — один из уголков рта Люция издевательски пополз вверх, но потом лик вновь обрел спокойствие.

Молчание.

— Ну же. Я готов к боли. Или ты будешь пытать меня ожиданием неизбежного? — с гордостью и вызовом в голосе провозгласил Стратоник.

— Возможно я вообще не буду тебя пытать. Это не всегда требуется. Иди за мной.

Подойдя к выходу, Люций взял единственный горящий факел со стены.

Они прошли в коридор, который шел кольцом, и имел в одном месте проход в широкую винтовую лестницу, лентой кружившую в полой штольне. Цитадель была огромной, а комнаты слово не образованы перекрытиями, а прямо выдолблены в кирпичном массиве. Пройдясь вверх, они вышли из дыры лестничного пролета в верхний зал цитадели, который был огромен, как круглая площадь. Только в этом зале были окна, это были длинные бойницы от пола до потолка, поэтому здесь было хотя бы тускло.

Но и такого пасмурного освещения хватало, чтобы разглядеть, как по потолку в полутьме передвигаются серые человекоподобные существа с перепончатыми крыльями с размахом в десяток шагов; они пожирали что-то и роняли вниз кости. Иногда там на верху вспыхивали алые огоньки, это твари открывали глаза, чтобы мельком глянуть на то, что происходит внизу.

Впереди приковывало взор прибитое гвоздями к большому кресту из досок, существо имевшее строение и размеры человека, но черты диктовались его небесной сущностью: гордая и злая голова птицы, напоминающая орла, в открытом клюве которого застыли величественные страдания, торс полностью покрыт короткой белой шерсткой, остальное тело темнеющими охристыми перьями, из спины же расправленными висели, как черные знамёна, крылья с десяток шагов в размахе,

"Бог мой отец! Что это?"

Ужас вселяло увиденное. Стратоник будто видел нечто, что выше него на порядок и ему становилось страшно при мысли, что такое есть в мире, в котором он родился и жил все эти годы.

Сглотнув, человек спросил:

— Что это?

— Ты хотел спросить, кто? — ухмыльнувшись поправил Люций.

— Оно разумно?

— О, да. — Тайком Люций наслаждался тем, как образ распятого отображается ужасом в глазах Стратоника.

— Зачем привел ты меня сюда, чтобы я созерцал этот ужас?

— Это то, что ждет тебя, — с деланной тоскливостью произнес Люций, слегка улыбаясь глазами при этом.

— Я готов к этому, — произнес Стратоник, напрягая все силы, чтобы не выдать своего страха перед лицом врага.

— Увести! — громко сказал Люций.

Сознание человека померкло.

С потолка упали неразличимые твари, своими серыми тонкими, но мускулистыми, лапами они схватили его и потащили к краю пролета и вместе упали, расправив мокрые перепончатые крылья, покрытые омерзительными скользкими бликами в этом умирающем свете.

_____

Безлунной ночью жалкий свет еле проникал в один из уровней библиотеки через немногие витражи круглых окон под самым потолком, роскошь которой скрывалась в полутьме. Из теней выглядывали скульптуры и узоры, коими покрыты выступы в стенах и капители колонн, подпирающих своды, стояли большие книжные шкафы в углублениях в стенах.