Первым делом мы забрали со стоянки мою машину, съездили помыли и почистили ее.

Затем занялись квартирой. Можно было бы нанять клининговую службу, но мы решили, что нам будет полезно сделать уборку самим. Перебирали старые вещи, сортировали, что выбросить, а что отдать на благотворительность. Рассматривали детские фотоальбомы и от души смеялись с некоторых фотографий. Умилялись открыткам, сделанным детскими ручками на День Матери и к 8 Марта с надписями: “Мамачка, я тиба лублу» или «Мамочка, ты самая лудшая!» Кто бы мог подумать, что моя утонченная Ева, получающая сейчас европейское образование, вплоть до девятого класса писала с патологической безграмотностью!

Навели порядок и расхламили немного квартиру, а потом два вечера подряд валялись на ковре перед телевизором, смотрели «Невероятную миссис Мейзел», смеялись, обсуждали ее яркие наряды и ели попкорн. Потом съездили к моим родителям, проведали родственников. А дальше уже Ева почувствовала, что готова встречаться с друзьями и стала «выходить в свет». Ходила в кафешки, ездила на дискотеки. Один раз даже задержалась где-то до утра. Это было немного не в ее духе, потому что обычно она (как и Герман, впрочем) всегда возвращалась ночевать домой. Я не стала донимать ее расспросами — взрослая уже. Все хорошо. Выглядела довольной и настроение было хорошее у нее. Чего лезть в душу? Правда, после этого она как-то быстро засобиралась обратно в Германию. Поменяла билеты и, сославшись на большой объем заданий и предстоящие экзамены, улетела на два дня раньше, чем планировала. Потом как-нибудь расспрошу ее, где же все-таки она была и что это за спешка. А в целом проведенное вместе время мне очень понравилось: мне и самой было немного боязно возвращаться одной в эту квартиру, и Ева, казалось, выдохнула и отпустила ситуацию. Надеюсь, молодость и активный образ жизни не позволят ей долго находиться в унынии.

То же самое я сказала и себе. Бодрая жизнеутверждающая музыка («нет» розовой ванили, как это называет Герман). Активный образ жизни, позитив и никакого уныния!

Жизнь прекрасна! И она продолжается! Я не знаю как пройдет наш разговор с Демидом (но то, что он состоится — это факт). И чем бы он ни закончился, я не позволю себе снова скатиться в депрессию. Вот только настроюсь на разговор и сразу же свяжусь с ним.

***

Как же хорошо дома!

Я действительно вела активную жизнь. Бегала по утрам и занималась йогой. Интенсивно работала, проводила множество встреч и «вытряхивала» свой коллектив из «устоявшегося родного болотца». Встречалась с подругами. Сходила со Светкой на шикарный музыкальный водевиль. С Тиной попала на безумную комедию, во время которой мы смеялись до слез, а на следующий день болели щеки. По вечерам я наматывала десятки километров на велосипеде. А вчера ездила на авторалли с моими друзьями из школы экстремального вождения. Машина в грязи до стекол, надо будет загнать ее на мойку. Зато впечатления непередаваемые! Уровень адреналина, хорошего адреналина, заставляет двигаться вперед лучшего любого моторчика.

Дни шли и складывались недели. Начался июнь и лето уверенно вступило в свои права. А я все никак не могла решиться на разговор с Демидом. Меня страшил исход этого разговора и я оттягивала как могла тот момент, когда могла оборваться последняя ниточка между нами.

А он все это время ждал. Терпеливо и ненавязчиво ждал, когда я созрею для разговора. Ведь я пообещала… Не звонил, не писал, не присылал аудиосообщения. Просто ждал знака от меня, когда я буду готова поговорить.

В какой-то момент я почувствовала, что он где-то рядом. Не приближается, не делает попыток заговорить. Просто наблюдает издалека, думая, что я не вижу его. Я и не видела. Я чувствовала. Его взгляд на мне во время утренней пробежки в парке или когда я садилась в машину и выезжала на работу. На парковке перед офисом. Или прожигающий спину взгляд, когда я каталась на велосипеде по вечерам. Лишь однажды вечером я увидела во дворе своего дома черного байкера, который медленно катился по двору, затем остановился у подъезда, поднял глаза на мои окна, увидел там меня, поднял руку в знак приветствия, кивнул и уехал.

***

— Яна, даже подсудимые имеют право на последнее слово! А ты не даешь человеку возможности объясниться! Он много лет бежал от своих проблем. За что и поплатился. Не отдались он от тебя тогда из-за своих тараканов, не произошло бы всего того, что за этим последовало. А теперь ты повторяешь ту же ошибку. Ты просто бежишь. Сначала по миру носилась. Теперь уже здесь. Но ты все равно как заведенная несешься словно белка в колесе. Только это путь в никуда. Остановись! И позволь человеку объясниться. Неужели тебе даже не любопытно совсем, что тогда все-таки произошло?

— Света, это странно звучит, но я боюсь.

Светка удивленно подняла глаза.