Она плотно сжала губы, потом разлепила их и сказала:
– Я не понимаю, почему должна объяснять вам это. В том, как я получила деньги, нет ничего предосудительного. Это мои деньги. Если я пойду в магазин и предъявлю любую из этих бумажек для оплаты покупки, никто не спросит, откуда у меня деньги.
Вулф потряс головой:
– Это неубедительно, мисс Деново. Вчера вы сказали мистеру Гудвину, что, кроме двух тысяч в банке, у вас за душой нет ни гроша, и отвергли предложение мистера Гудвина обратиться за помощью к мисс Роуэн. – Он похлопал по стопкам банкнот. – Здесь ровно в десять раз больше, чем две тысячи. Если деньги вам дали взаймы или подарили, я хочу знать – кто. Если вы что-то продали, я хочу знать – что именно и кому. Вы еще слишком молоды и не понимаете, что я вынужден принять самые простые меры предосторожности. Взять столь значительную сумму в качестве задатка для выполнения весьма сложной и запутанной миссии и не знать при этом происхождения денег просто безрассудно, поэтому если вы отказываетесь выполнить мою просьбу, то я не могу принять от вас деньги. Если же вы все расскажете, то я должен еще удостовериться в истинности ваших слов. Судить об этом предоставьте мне самому.
Эми Деново снова нахмурилась, не глядя при этом ни на Вулфа, ни на меня; она явно задумалась над тем, что делать. Впрочем, думала она недолго.
– Он прав, мистер Гудвин? – обратилась она ко мне. – Или он тоже умывает руки, как и вы?
– Нет, – ответил я. – Боюсь, он прав. Это и в самом деле лишь обычные меры предосторожности. В конце концов, если деньги принадлежат вам по закону, как вы сказали мне, и если в том, как вы их получили, и впрямь нет ничего предосудительного, как вы сказали ему, то почему бы вам не выложить все начистоту? Вряд ли это бóльшая тайна, чем та, которой вы уже с нами поделились.
Эми Деново посмотрела на Вулфа, потом перевела взгляд на меня.
– Вам бы я сказала, – призналась она.
– Хорошо, скажите мне, а мы сделаем вид, что его здесь нет.
– Да, пожалуйста, я просто дурью маюсь, – вздохнула она. – Вам уже столько известно, что я, конечно, могу рассказать и все остальное. Это деньги от моего отца. Не только эти, а гораздо больше.
Мои брови взлетели вверх.
– Значит, вчера вы мне наврали. Вчера вы сказали, что отца у вас не было и что вы его никогда не видели и даже не знаете, кто он такой. А две тысячи…
– Я знаю. Все это правда, отца у меня и вправду никогда не было. А случилось вот что. Когда мама умерла, я, естественно, поехала в Нью-Йорк, но мне нужно было вернуться назад, чтобы сдать выпускные экзамены, да и потом мама оставила мистеру Торну завещательное распоряжение насчет кремации – она настаивала именно на кремации, – и мистер Торн взял все хлопоты на себя. Потом, когда после экзаменов я снова прилетела в Нью-Йорк, он пришел…
– Мистер Торн?
– Да. Он пришел…
– А кто он такой?
– Телевизионный продюсер, с которым работала мама. Он пришел ко мне домой и принес всякие бумаги, счета, письма и другие вещи, которые хранились у мамы в столе на работе. И еще одну коробку – запертую металлическую коробку, к которой была приклеена этикетка с надписью: «Собственность Эми Деново». И ключ с биркой, помеченной: «Ключ к коробке Эми Деново». Он хранился…
– Вашу маму звали Эми?
– Нет, ее звали Элинор. Ключ хранился в запертом ящике маминого стола на работе. Коробка была в сейфе. Очень давно – лет пятнадцать, так сказал мистер Торн. Коробка примерно такая. – Эми Деново развела руки в стороны дюймов на шестнадцать. – Я не стала открывать ее при мистере Торне и очень рада, что не открыла. Там лежали деньги, стодолларовые бумажки, – коробка была заполнена почти наполовину – и запечатанный конверт, адресованный мне. Я вскрыла конверт и нашла в нем письмо от мамы, небольшое – всего одна страничка. Вы хотите знать его содержание?
– Конечно. Письмо у вас с собой?
– Нет, оно дома, но я помню его наизусть. Оно написано на мамином бланке. Дата не проставлена. Вот что в нем написано:
Милая Эми!
Эти деньги от твоего отца. В последний раз я общалась с ним за четыре месяца до твоего рождения, но через две недели после твоего появления на свет я получила по почте банковский чек на тысячу долларов и с тех пор получала такой чек ежемесячно, так что общая сумма составляет сейчас ровно сто тысяч долларов. Не знаю, какова она будет, когда ты прочтешь это письмо. Я не просила у него денег, и они не нужны мне. Ты моя дочь, и я сама способна прокормить и одеть тебя, а также предоставить тебе крышу над головой. И еще, конечно, дать тебе приличное образование. Но эти деньги прислал твой отец, так что они принадлежат тебе по праву. Я могла бы положить их в банк, чтобы получать проценты, но тогда придется платить налоги и та