Я чмокнула морщинистую щеку Сан Саныча, подхватила сумку и книжки.

Семинар дался мне нелегко. Мысли упорно соскакивали на эрланский мир. Я вдруг осознала, как же мне обрыдла эта поэзия XVIII века! Я честно слушала излияния студентов, набрасывала… вопросы на вентилятор, руководила дискуссией. И переживала за тёмных. Хватит! Я буду верить, что они победили. Эландирк вырастет и научит тхарлов свободу любить. Дерион женится на какой-нибудь приличной тётке. А Элизинда будет счастлива с Энриком и порадует папу наследниками. И вообще, у них там настанет мир, труд, май! У сказок должен быть счастливый конец.

На перемене я сбегала в буфет, купила несладкий йогурт для Дени, примчалась на кафедру, чтобы покормить мальца. Тот радостно скакал по столу профессора, вызывая умиление у старой гвардии и брезгливый шёпот наших местных принцесс. К моему удивлению, котёнок был уже накормлен, и не кем-нибудь, а Сергеем Павловичем. Я изумлённо хмыкнула, закинула невостребованный продукт в холодильник и стала искать киттенситтера на следующие полтора часа. Это оказалось несложно, окно было сразу у троих преподавателей; я заранее всех поблагодарила и ринулась в бой.

Мне предстояла лекция. Впорхнула в поточную аудиторию, включила компьютер, зафигачила флешку и проверила презентацию. Мои мозги продолжали жить своей отдельной жизнью и поэзией больше не интересовались. «Ну, и дал я тут галопом — по фразам, (Слава Богу, завсегда всё и то же!)» Студентки слушали, иногда между собою перешёптывались. Ломоносов явно проигрывал скорому Хэллоуину, в честь чего в университете планировалась вечеринка. Если, конечно, снова вирусом нас не накроет.

На кафедре тоже обсуждался канун Дня всех святых, точнее, в большинстве своём профессура осуждала иноземные традиции и призывала игнорировать безобразие. Я не стала принимать участие в дискуссии, меня волновали иные материи. Я забрала котёнка, поблагодарив коллег за присмотр. И поспешила домой, несмотря на протесты завкафедрой. Я не желала сидеть ни на каком методобъединении. Кто-то отпросился, ссылаясь на детей. А я буркнула, что у меня кот. Вот, даже предъявить могу!

По дороге Дени уже осмелел и сидеть тихо не хотел. Я смогла лишь заскочить в зоомагазин за глистогонкой и шампунем. Едва переодевшись, стала мыть найдёныша. К моему величайшему изумлению, котёнок оказался белым. Я вспомнила своих друзей. Как там Белёк и Ре Дестен? Котейка, будто почувствовав грустное настроение, лихо забрался по домашним штанам и кофте на плечо. Потёрся о щеку и замурлыкал.

— Ты ж мой хороший, — умилилась я.

Мы походили по комнатам, порылись в холодильнике. Там было пустовато, особенно с точки зрения кота. Я тоже захотела вдруг мяса, хотя и перестала жить в кошачьем теле. Так что помчалась в магазин, оставив Дени за главного. Других кандидатов всё равно не было.

Я никогда прежде не покупала такого количества мяса, даже пока была замужем. Кажется, Ева Игнатьевна стала страшным хищником. С трудом волоча набитые пакеты, доплелась до подъезда. Снова стал накрапывать дождь. Как же я ненавидела осень! Интересна, а какая осень у эрланов? Что-то никак меня не отпускало приснившееся приключение, я всё время мысленно возвращалась в тот мир.

— Ева! — услышала я, набирая код домофона. Я обернулась. Пакеты глухо бухнулись у моих ног.

В паре шагов от меня стоял Эландирк. Сверкающие синие, слишком яркие для человека глаза. Платиновые длинные кудри. Нереально красивые черты и надменно-властный вид. Чёрная курточка, слишком лёгкая для конца октября. Нет, такого не может быть! Я протёрла глаза. Снова повернулась к домофону, но комбинация цифр вылетела из моей головы. Стала судорожно искать ключи по карманам, думая про себя, что пора бы обновить справку о душевном здоровье. Ну как… как тут мог бы оказаться владетель Демиандола? У обшарпанного подъезда старой сталинки?

Я снова повернулась к мальчику. Может, моё воображение просто исказила черты кого-то из соседских детей? Я мало общалась с соседями и никого толком и не знала. Нет, это был именно Эландирк. Я видела его владельческую звезду, эрланские чёрные штаны и невысокие кожаные сапоги. Озорная усмешка скользнула по его губам.

— Я так и думал, что ты рыжая, как Дени.

Я, наконец, справилась с дверью.

— Заходим! — скомандовала я. Руки у Эландирка были ледяные.

Мы быстро поднялись на мой этаж, и я втащила гостя в квартиру. Ему явно не нравились невысокие потолки и узкое пространство моей прихожей. Ну да, не дворец!

— Ева, ты хочешь вернуться в наш мир?

— Я… да… не…

Разве не о возвращении в странный эрланский мир я мечтала весь сегодняшний день? Но теперь у меня был якорь, удерживающий меня в моём городе.

— Я теперь не одна… нашла утром котёнка.

— Эрланы любят котов.