Я очнулась от собственных воплей. Сердце бешено колотилось в груди. Взглянула на белый потолок. Белый потолок! Бледно-розовые обои, тумбочка у кровати. Я так резко села в постели, что в глазах снова потемнело. Судорожно схватила мобильный — до звонка будильника оставалось десять минут. Дата! Да, утро следующего дня. Как будто я спала одну ночь. Или всё же это и был такой яркий реалистичный сон? Нет, я помнила ощущения боли в ушибленной лапе. Как там мой бедный Дени? Что с Дерионом? А малыш Эландирк?!

В глазах защипало. Я вскочила с постели, обежала комнату, выглянула в окно. «По небу тучи плывут бесконечные… Осень докучная!» — погода по Плещееву. Вспомнила, что у меня сегодня две пары: семинар и лекция. Настроиться на рабочий лад было не просто, в голове крутились мысли об эрланах. Господи, что это было? Другая реальность или такой сон, что даже боль казалась настоящей?

Тело на полном автомате собиралось на работу, башка в этом участие не принимала, предпочитая маяться философскими размышлениями, одиноки ли мы во Вселенной. Я уложила волосы в причёску, сделала лёгкий макияж, надела деловой костюм. Включила мозги и проверила собранную с вечера сумку. Вроде всё на месте. Вздохнула, облачалась в теплое пальто и вышла на улицу.

Погода оказалась ещё гаже, чем представлялась из окна. Моросил холодный мелкий колкий дождь, ветер сносил зонты и задувал противные капли за воротник. Я торопливо поскакала к остановке. У пешеходного перехода «раскинулось море широко», и невысокие ботиночки хлебнули через край, а потом застенчиво захлюпали в такт шагам. Город мой мечты, мэр его за ногу!

Внедрилась под козырёк и закрыла зонт. С радостью вспомнила, что на кафедре у меня есть сменные туфли. Хорошо бы у кого-нибудь раздобыть «Вестник университета», как раз новый вышел на днях. Незаменимая вещь в таких случаях. В принципе, старые номера тоже подойдут: запихну газетную бумагу в ботинки, может, чуть подсохнут за две пары.

У моих ног раздался странный сиплый звук. Я посмотрела вниз. Какой-то мокрый грязный комок. Открылась маленькая красная пасть. Котёнок был такой чумазый, что определить его цвет не предоставлялось возможным. Я решительно сдёрнула с шеи шарф, наклонилась к малявке, взяла его и завернула в тёплый кашемир. Хватит бояться ответственности и что некому будет заботиться в случае атомной войны! Я справлюсь! Положу в карман, кошелёк и паспорт записку, что дома кот один и о нём необходимо позаботиться, если Гайдор к себе резко призовёт. А на остальные случаи жизни няньку для кошаков возьму.

Запрыгнули в автобус. Придётся кому-нибудь пристроить малыша на мои пары, а то студенты свихнуться от радости и умиления. На второе занятие проще, у кого-нибудь да есть окно. А вот на время семинара…

Как назвать подарок судьбы, сомнений у меня не было. Даже если он не рыжий. Всё равно Ева и Дени останутся вместе, хоть и не в одном теле. Котёнок пригрелся в шарфе, затарахтел. Я запихнула его за пазуху. Он был совсем мелким, круглые глаза-плошки ещё сохраняли младенческий голубой цвет. Не было у бабы забот… Не было, да. Но, как пели Иваси, «лучше быть нужным, чем свободным». Слёзы снова навернулись на глаза. Я вспомнила Эландирка. Господи! Пусть это был только обморок. Бедный малыш!

На кафедру я влетела за десять минут до начала занятий. Пока переодевала обувь, Дени выбрался из сооружённого мною гнёзда на кресле, вспрыгнул на стол и издал дребезжащий мяв. Ох, не Паваротти! Ну и ладно, я ж не канарейку приютила.

Но в этот момент нелёгкая занесла нашего завкафедрой, который явно огрёб люлей от декана. А у нас система известная: «получил по шее, передай другому». Соответственно, Сергей Павлович стал орать, какого лешего кафедра стала приютом для убогих и их питомцев. Я не смолчала. Прежде я ехидно и жёстко отвечала только мысленно. Ну как же, мамина дочка, тургеневская девушка. Да и моя внешность способствовала такому впечатлению: с виду мелкая и хрупкая, этакая серьёзно-застенчивая учёная декоративная крыска.

— Сергей Палыч! Хорошо, мы с котом идём домой, а вы проводите мои пары. Я вас столько раз заменяла, что вы мне должны, как земля колхозу, — а голос предательски дрожал. Перед глазами всё ещё стояли эрланы.

Завкафердой сразу сник и заблеял, что он, конечно, понимает мой душевный порыв, но был всегда лучшего мнения обо мне, и вся эта сентиментальная глупость с подобранцами…

— Прошу прощения, что разочаровала. Да, я взяла с улицы котёнка, принесу его домой, и мы будем с ним жить долго и счастливо! — я хлюпнула носом и гордо отвернулась. Пусть и тёмные живут… хоть как-то, главное, что живут!

До пары оставалась буквально минута, а нянька для дитяти найдена не была. Меня выручил, как это обычно и бывало, мой старый научный руководитель.

— Бегите, Ева Игнатьевна, присмотрю за вашим малышом. Я всё равно пришёл контрольные проверять. Дома у меня на них духу не хватает.