— Все имеют право на самоопределение. Я не вижу смысла, зачем тёмным вообще входить в Конфедерацию. Ладно, зелёные настолько трусливы, что не могут самостоятельно принять ни одного решения, а серые просто обожают большие сборища. Мы и так в случае нападения бьёмся вместе со светлыми, поскольку гонять их исключительно наше право, его и защищаем. А когда всё тихо, пусть колосятся в тумане сами по себе. А мы будем их по носу щёлкать, чтоб не зарывались.
— Демиановцы жуткие циники! — покачал головой Энрик.
— А если Дан-Далендол и Северная Элления будут против? — поинтересовалась юная поросль.
— В этом и заключается прелесть независимости, не нужно согласовывать политические курсы. Но Конфедерация никогда не осмелится возражать нам. Всё равно рыцарство, при всей его отстранённости от светской политики, завязано на Демиандоле. А значит, в случае конфликта, может проигнорировать проблемы Конфедерации в войне, например, с людьми.
Я внимательно слушала разговор, хотя не любила политику ни в каком её проявлении. Становилось понятно, почему тёмные и светлые не такие уж котики-братики: пренебрежительное отношение со стороны тёмных вполне закономерно могло вызвать протест у светлых и желание изменить расстановку сил. Однако тёмные были слишком уверены в своём превосходстве. Им и в голову не приходило, что светлые могут покуситься на существующий порядок. Потому и свита тёмных в Орсель была номинальной, необходимости в охране они не видели. Да, для заговорщиков нынешний приём был просто подарком судьбы. Если конечно, это не был тщательно спланированный да подготовленный ход. Может, не просто так владетель Северной Картерхории решил срочно выдавать дочь замуж, а кто-то навёл его на эту мысль…
После трапезы мы вернулись в бальный зал. Глаза закрывались, кота тянуло в сон, и я не могла этому сопротивляться. Надеюсь, полчасика-час на отдых у меня есть.
Глава XV. Я ради друга могу в горло вцепиться врагу
Проснулась оттого, что увидела перед глазами печальный образ умирающего Магистра. Вскочила, будто мне на хвост наступили и бросилась искать Эландирка. Тёмные были в опасности. Дело пахло не то что керосином, а пожаром на нефтехранилище, потому что меня оставил мой топографический кретинизм. Я чётко знала, куда мчусь — на вторую «служебную» взлётную площадку, которую использовали для хозяйственных и прочих нужд. Я увидела там большого бронзового дракона, на его спине хитро крепилась люлька кареты. Дверца ещё не была закрыта. Я в момент оказалась внутри и забилась под сиденье. Напротив моего убежища плотно закутанный в тёмный плащ лежал Эландирк. Мне показалось, что мальчика усыпили местным аналогом хлороформа. Неприятный запах щекотал нос и пугал Дени. Да куда чёртов адъютант смотрел?! И где Дерион? Слава богу, ребёнок был жив. Надолго ли… А что с регентом?!
На той стороне, где скрывались мы с Дени, сидели двое господ, я могла разглядеть лишь их чёрные сапоги.
Я пыталась докричаться до Ре Дестена, но не смогла. Проклятье! С Бельком тоже не было связи. Эландирка принесли сюда явно не от большой любви к юному демиановцу.
Заговорщики видимо кого-то ждали. Один из них постоянно ёрзал, будто уж на сковородке. Кажется, это был мой старый знакомый, укравший меня в Картерхории. Другой держался более хладнокровно, хотя я чувствовала и исходящее от него волнение.
Я ждала подсказок Илеонта, но тот опять пропал. Да, привёл меня к Эландирку, но что мог сделать обычный кот? Ребёнок тем временем чуть повернулся. Я поняла, что он приходит в себя. И собрав в кучку все наши способности, стала мысленно звать мальчика в надежде, что он услышит меня. Видимо, некий серый маг-террорист отсёк связь с внешним миром, но ментальные связи внутри салона не прерывал. Я ощутила растерянность демиановца, потом его возрастающий гнев. Меня, как волной, накрыла подступающая ярость.
— Нет, нет, Эландирк! Сделай вид, что всё ещё спишь и слушай меня! — твердила я, барахтаясь, как утопающий во время шторма. Я с трудом осознавала себя, казалось, что я растворяюсь в гневе демиановца.
И вдруг буря стихла.
— Ты кто? — услышала я мысленный ответ.
— Ах ты мой зайка! — обрадовалась я, чем шокировала юного владетеля. На меня тут же напало косноязычие, но как-то я сумела изложить быль о коте и прекрасной даме — себя как не похвалить — отправленной провидением на иномирную олимпиаду по разгребанию чужих проблем. Мальчик слушал тихо, притворяясь спящим. На меня накатывали волны его недовольства и злости. И я снова уговаривала его не выдавать себя раньше времени. Ставки были очень высоки, иначе едва ли кто осмелился похитить владетеля Демиандола прямо во время приёма.
Эландирк легко поверил мне. Возможно, потому что был ребёнком, или из-за нашего способа общения. Как и я, ни с кем вне этой летучей кареты он мысленно связаться не мог, хотя владел такой способностью.