— Англо-французский шпион, ваше высокоблагородие! Назвал себя паладином триста двадцатого левела, нас обругал неписями, а государя-императора… и сказать-то страшно…
— Ну?
— Назвал боссом уровня и обещал облутать, тем самым произвёл оскорбление Величества и подорвал устои самодержавия!
Государственный преступник тихо поскуливал и бормотал что-то невнятное про баги, дебафы и обещал порвать задницу каким-то разрабам.
— Он ещё и содомит! — плюнул первый полицейский.
— И упорствует, гад! — сказал второй.
Вернувшийся через довольно продолжительное время отец Фёдор преступника уже не увидел. Исчезли и полицейские.
— А где этот?
— Кто?
— Палпатин.
— Палпатин на Корусанте. Или ты про паладина триста двадцатого уровня спрашиваешь, батюшка?
— Ага, про него.
— Паладин на респаун пошёл, — непонятно пояснил демон и почесал промеж рогов. — Нужно поторапливаться с договором.
— Какой договор? — удивился священник.
— По дороге объясню, — отмахнулось рогатое высокоблагородие. — Без договора энтропия возрастает, континуум катится к ебеням…
— Ну, если континуум, то да! — согласился отец Фёдор. — Тогда нужно поторопиться. Ещё и энтропия эта…
— Лишь бы успеть до очередного клонирования эскадры адмирала Ларионова, — вздохнул демон. — Полезай в машину, батюшка, ужинать уже в Петербурге будем.
Две недели спустя. Неподалёку от Евпатории
— А вот это, Ваше Императорское Величество, установки залпового огня, совмещённые с мобильными уловителями душ.
— Я же просил без титулования, Григорий Лукьянович, — укоризненно покачал головой император Николай Павлович. — Мы же не во дворце.
— Виноват, государь, — улыбнулся исполняющий обязанности командующего Двадцатым Адамантовым Легионом генерал-лейтенант от инфантерии граф Григорий Лукьянович Жеглов, до принятия крещения бывший подполковником Урбаилом, и продолжил. — Уничтожение неприятельской группировки в Евпатории позволит нам сделать необходимые для деблокирования запасы, хм… энергии…
— Да, Григорий Лукьянович, назовём это энергией. Не будем давать поводов для необоснованных слухов.
— И вносить смятение в неокрепшие умы?
— Совершенно верно, граф. Кстати, а как из этой вашей установки стреляют.
— Желаете самолично, государь?
— Желаю, — кивнул император. — Всегда хотелось лично покритиковать европейскую культуру.
А чуть в стороне ещё один рогатый генерал с аннинским крестом на шее подмигнул испуганному священнику в новой шёлковой рясе:
— Ну что, отче, нимб не жмёт?
— Так ещё не…
— Не сразу Москва строилась, — усмехнулся генерал. — Походишь в новом чине пару лет, а там и до канонизации рукой подать.
Отец Фёдор перекрестился и произнёс:
— Митрополит Парижский, Лондонский и Европейский… Красиво, чёрт побери и Господи помилуй!
— А я про что говорил?
— Только это… — замялся батюшка. — Вы уйдёте, а меня потом того…
— Чего?
— Выгонят нахрен.
— А кто тебе сказал, что мы уйдём?
— Э-э-э…
— Мы остаёмся! Вовеки веков, аминь!
«… Никто не помнит об истоках этой традиции, но вот уже четыреста с лишним лет в ночь перед производством в первый офицерский чин, выпускники Академии Дальней Космической разведки и миссионерства имени Святого Равноапостольного Фёдора Крестителя Дивов, вызолачивают рога на памятнике генералиссимусу Г.Л.Жеглову. Считается, что руководство Академии строго борется с этой традицией, но пока ещё не зафиксировано ни одного случая, чтобы кого-то поймали за покрытием рогов золотом. Даже ходят слухи, будто не принимавший участие в тайном ритуале выпускников не допускают в офицерские собрания планетарных гарнизонов и кают-компании космических кораблей.
Так же с именем святого покровителя косморазведчиков неведомым образом связана ежегодная гонка малых кораблей по маршруту Тула Туманная — Новый Петербург — Земля, проводимая под личным патронажем Его Императорского Величества…
Саргатанас Иванович Херувимов. «Традиции Российского ВКФ» Издательство ЭКСМО 2755 год.
Глава 17
Джохорский султанат. Сингапур. 1895 год от Р.Х.