— Как вы осмеливаетесь меня презирать, жалкий служка! Так знайте же: три дня назад из-за меня здесь покончил с собой известный молодой ученый из столицы!

— Похоже, что вы не слишком горюете.

— Если бы я оплакивала всех дурней, попавших из-за меня в беду, — зло сказала она, — мне до скончания дней пришлось бы носить траур.

— Не поминали бы вы понапрасну смерть и траур, — предостерег ее судья Ди. — Праздник поминовения усопших еще не закончился. Врата в мир иной еще открыты, и души умерших еще пребывают среди нас.

Доносившаяся из дома в парке музыка прекратилась. Наступило временное затишье. Вдруг снова раздалось хихиканье, на этот раз очень слабое. Казалось, что оно доносится из кустов под верандой.

— Меня утомляет это мрачное место, мне оно надоело. Хвала Небесам, скоро я навсегда его покину. Высокопоставленный чиновник и знаменитый поэт намеревается меня выкупить. Я стану женой судьи. Что вы на это скажете?

— Мне остается только вас поздравить. И его тоже.

Девушка легко поклонилась, очевидно, несколько смягчившись. Она повернулась, собираясь уйти, и произнесла:

— Ему действительно повезло. Но я бы не сказала того же о его женах. Я немедленно выгоню их из дома! Любовь мужчины я не привыкла делить ни с кем!

Покачивая изящными бедрами, она прошла к другому концу веранды, раздвинула грозди глицинии и исчезла: очевидно, там была еще одна лестница. На веранде остался лишь аромат ее дорогих духов.

Вдруг какой-то тошнотворный запах гнили вытеснил этот аромат. Он исходил из кустов перед верандой. Судья перегнулся через балюстраду и попятился от неожиданности. В кустах виднелась фигура нищего прокаженного. Его истощенное тело было прикрыто грязными лохмотьями. Левая половина лица представляла собой сплошную открытую язву, глаза было не видно. Другой глаз смотрел на судью пристально и злобно. Из-под лохмотьев выглядывала изуродованная рука. На месте пальцев торчали какие-то обрубки.

Судья Ди торопливо отыскал в рукаве горсть медных монет: этим несчастным приходится поддерживать свое жалкое существование попрошайничеством. И в этот момент губы прокаженного исказились в презрительной ухмылке. Он что-то пробормотал, повернулся и исчез за деревьями.

Глава 2

С трудом сдерживая дрожь, судья Ди засунул медяки обратно в рукав. Слишком уж неожиданным был переход от безукоризненной красоты куртизанки к омерзительному зрелищу этих жалких человеческих останков.

— Господин, у меня хорошие новости, — раздался за его спиной бодрый голос.

Когда судья повернулся с облегченной улыбкой, Ма Жун возбужденно продолжал:

— Здесь, на острове, находится судья До! На третьей улице отсюда я увидел группу стражников, выстроившихся перед большим, официального вида паланкином. Я поинтересовался, какой знатной персоне он принадлежит, и узнал, что судье До. Он здесь уже несколько дней, а сегодня вечером возвращается домой. Я поторопился обратно, чтобы оповестить об этом вашу честь.

— Великолепно! Я встречусь с ним здесь и тем самым избавлю себя от поездки в Цзинь-хуа. Мы прибудем домой на день раньше, чем рассчитывали, Ма Жун. Давай поспешим к нему, пока он не уехал.

Покинув Красный павильон, они быстрым шагом прошли через главные ворота гостиницы. По обе стороны многолюдной улицы были расположены ярко освещенные рестораны и игорные дома. По дороге МаЖун с интересом рассматривал балконы. Кое-где у балюстрад расположились роскошно одетые дамы, болтая или лениво обмахиваясь цветными шелковыми веерами. Стояла жара, воздух был влажным и душным.

На следующей улице было уже не так шумно, дома тонули во мраке, лишь у каждых ворот светилось по фонарю. На скромных вывесках виднелись надписи маленькими иероглифами: «Поля счастья», «Обитель благоухающего изящества», и тому подобные названия, обозначающие дома свиданий.

Судья Ди торопливо свернул за угол. Возле великолепной гостиницы дюжина здоровых носильщиков пыталась водрузить себе на плечи паланкин. Рядом выстроился отряд стражников. Ма Жун поспешно обратился к главному:

— Это судья Ди из Пуяна. Сообщите вашему хозяину о его превосходительстве.

Начальник стражи приказал носильщикам опустить паланкин и, отодвинув шторку в окошке, что-то сказал сидящему внутри человеку.

В дверях паланкина появилась фигура судьи Ло. Его упитанное тело было обтянуто элегантным платьем из голубого шелка, на голове красовалась залихватски надетая черная бархатная шапочка. Он торопливо спустился на землю, поклонился судье Ди и воскликнул:

— Какая удача, что ты оказался здесь, на Райском острове, старший брат! Как раз ты мне и нужен! Очень рад тебя видеть!