Александр Васильевич Никитенко

Моя повесть о самом себе и о том, чему свидетель в жизни был

Захаров

Москва

2005

Тексты печатаются без сокращений по второму дополненному изданию 1904 года под ред. М. Лемке и с учетом исправлений в третьем издании «Дневника» 1955–1956 гг. под ред. И. Айзенштока.

Источник: Никитенко А. В. Записки и дневник (В 3 книгах). Том 1. — Москва: Захаров, 2005. — 640 с. — (Серия «Биографии и мемуары»).

ISBN 5–8159–0441–4

OCR: Слава Неверов slavanva@yandex.ru

© И. В. Захаров, издатель, 2004

Оригинал здесь: Библиотека А. Белоусенко.

* * *

Предисловие редактора

«Моя повесть о самом себе и о том, чему свидетель в жизни был». Под этим заглавием автор предлагаемых «Записок» в 1851 году впервые приступил к литературной обработке своих воспоминаний, не переставая тем временем почти ежедневно заносить в «Дневник» выдающиеся по своему общественному интересу события и впечатления. Он предполагал таким образом обработать и весь свой «Дневник». Но это удалось ему только в пределах весьма небольшой части своих воспоминаний. Масса разнородных дел оставляла ему слишком мало досуга для спокойного кабинетного труда, не входившего в круг ежедневных обязательных занятий, и «Повести о самом себе» суждено было оборваться на вступлении автора в новую жизнь, у порога университета — конечной цели всех его юношеских стремлений. Большая и, может быть, интереснейшая часть воспоминаний Александра Васильевича осталась после него в сыром виде, на страницах «Дневника».

А «Дневник» он вел с четырнадцатилетнего возраста по самый день кончины, в июле 1877 г. Таким образом накопилась масса тетрадей, а в них множество фактов самого разнообразного содержания. Приведенные в порядок рукой самого автора, они, конечно, выиграли бы и изложении, и в освещении, которое сообщило бы им его опытное перо. Но мы полагаем, что и в настоящем, отрывочном виде они представляют много интересного и поучительного. Записанные под свежим впечатлением факты, без искусственной группировки и субъективных выводов, они часто говорят здесь убедительнее самых красноречивых комментариев и в своей неприкрашенной правдивости представляют драгоценный материал для будущего историка данной эпохи.

«Повести о самом себе» предшествует интимное посвящение, в котором автор предоставляет своим теперешним издательницам [дочерям] право, или, вернее, завещает им распорядиться оставшимися после него рукописями «по внушению их совести, любви к нему и чувства долга перед обществом». В виду важности возложенной на них нравственной обязанности и считая себя только хранительницами этого больше общественного, чем семейного, наследства, они еще в августе 1888 года приступили к печатанию в «Русской Старине» сначала «Записок», а затем и «Дневника». С тех пор из месяца в месяц в течение трех лет — с февраля 1889-го и по апрель 1892 г. «Дневник» не переставал появляться на страницах этого повременного издания и прекратился лишь со смертью его уважаемого редактора М. П. Семевского.

Но этим еще не исчерпывался запас ежедневных заметок Александра Васильевича. Оборванный при первом своем появлении на 1872 году, «Дневник» заключает в себе хронику еще пяти последних лет жизни автора, а именно 1873–1877 годов. Интерес, возбужденный в публике «Записками» и «Дневником» на страницах «Русской Старины», сожаления, которые не раз выражались по поводу внезапного прекращения последнего, ободряют теперь хранительниц рукописей Александра Васильевича предпринять отдельное издание их, с прибавкою вышеупомянутых пяти последних лет. Этим они надеются исполнить свой долг и в отношении к обществу, и в отношении человека, уму и сердцу которого были так дороги судьбы русской умственной и общественной жизни.

Редактор первого книжного издания

МОЯ ПОВЕСТЬ О САМОМ СЕБЕ

Где и от кого произошел я на свет

В Воронежской губернии, что прежде была Слободско-Украинская, у реки Тихой Сосны, между небольшими уездными городами, Острогожском и Бирючем, есть большое село, или слобода, Алексеевка, населенная малороссиянами, которых русская политика сделала крепостными. Они вовсе не ожидали этого, когда тысячами шли, по вызову правительства, из Украины и селились за Доном, по рекам Сосне, Калитве и другим, для охранения границ от вторжения крымских татар.

Алексеевская слобода сперва была отдана, кажется, во владение князей Черкасских, а от них, по брачной сделке, перешла в род графов Шереметевых, владевших огромным количеством людей чуть не во всех губерниях России. У них в последнее время, говорят, считалось до ста пятидесяти тысяч душ.