Егда ко Дунаве придоша олане и, нарушив мир со словенью, сложились с римцами, польстившись на злато и оружие 3, и почали утесняти словень, грабя и разоряя селища, уводя скотье и травя посевы, ратаи, ниже иншие из словеньских родей по совету волхвов ушли на Нестр и Непр-реку, откуда поднялись до Холодного моря; оланей же нарекли вечными ворогами; се бысть народ мужный и открытый сердцем, но горюч разумом, падок на лесть и подарки и переменлив, яко ветр; бози покарали его, отступившего клятв.
Бе Милан онгда старейшиной ратаев. И вот по всей земле, теплой прежде до Беломорья, встало холоданье; и не было отлеги; в полнощных сторонех не таяли снега, скуднели нивы и пажити в полдневных, не плодися зверь, и бчела не пробуждася. Поднялся округ голод, и стали люди мрети, яко мухи. Явися в те поры по Ду-гаве и Неменю из Варяг люди на сорока лодиях и ре-ша: «Нету нам пищи и крова, умираем, и жены наши, и малые дети». И кормила их Словень, и Весь, и Водь, соузцы. Окрепнув, сказали варязи годь4, ибо таково было имя их рода: «Надоела Полунощь, наскучили стю-жи и вьюги, хотим в Полдневье». И позвали иные из родов словеньских: «Идите с нами; оставляем селища, чтобы вернутись на Непр-реку». И обрадовались годи; пришли на Непр-реку и кормились серед словени в мире и согласии три лета; и был у всех достаток, ибо зверь отовсюду сбежался в леей по Непру, и птиця слетелась, и рыба сплылась, и жито успевало родити до по-зимья. Когда стало истощатись изобилие, взник ропот супроть пришлецов. Рече к ним князь, сидевший в Славье: «Уходите!» И другой сказал, сидевший в Го-раде, от какого ныне нет и следа: «Ступайте прочь?» [5] И снялась годь, таксамо словеньские роды из пришедших последними, и сели в лодии с женами и детьми, и повел их Милан со своею дружиной, и к дружине при-совокупися множество рыси, како прозвалися мужи от пересевших родей, бо рыскали за счастьем и долей; роды же их, истощившись в гладе и бедствиях, почти совсем прекратились. Рече Милан, вспомнив о клятве ратаев и желая отмстити за изгнанных: «Олане (воюют) за Дунавой, возьмем земли их, и жен, и коней; си-це брали они». И позвал в помогу сарматей, говоривших подобно [6], им же дала словень откуп после неудач в бранных спорах.
Пришли сармате с большой дружиной и гадали о походе; триждь жертвенный бык орошал кровию священный сосуд на требище и триждь в закланном (животном) находили змею, а огнь возжженный потух от ветра. Сказали сармате Милану: «Се идет с тобою годь, убей ее, растопчи с семенем, неисчислимое зло расплодится от нее, и мы погибнем, и сам погибнешь в муке, – позор и бесчестье именем ее сотворятся». Рече Милан: «Не преступлю обычая; путниками явились, путниками уйдут» [7]. Слышала это годь и славила громко сло-веньский обычай, а на сарматей затаила недоброе.
Вошел Милан в землю Олани, и собрала Олань несметное войско, и сошлись раницей серед поля, и была сеча зла; никто не уступал два дни, на третий одолел Милан и не всхотел брати в полон, мстя за обиды. И рассеялись олане в страхе; бежавшие к восходу встретили смерть в стране хунской [8]; отступившие к заходу блукали долгие лета, не находя пристанища и теряя память о предках.
Щедро наградил Милан дружину и соплеменников, и рысь, и годь, и сарматей. Дружине дал злато, сарма-тям скот и оружие, а годи земли и жен оланьских, так что стало у каждого (из годей) по десяти жен. Бозьернися Милан с громкою славой, и позвали его с почестью в Горад, бо умре тамошний князь; и княжил до дни, егда исполнися прорицание сарматей.
О рыси Предание вестит сице: огрузившись добычей, мужи выбрали себе новых старейшин и сели за непрскими Порогами, говоря: «Свое потеряли, станем володети чюжим. Наша земля (у нас) отняла, поищем, "еже даст». И в то же лето и на другое лето, и после, спускались в Понтское море и воевали с понтцами; дани же никому не платили.
Сармате воевали онгда со Скуфью, неколи многославной и обилной, чтимой по Словени, ибо жили бок о бок, меняшеся обычаем; не было скуфинам удачи, изнемогали в бранях, снедаемы разладом и внутренней смутой.
Беды умножаются, срастаясь, яко облаци; присуще судьбам. Настали холода по Лукоморью и поразили Скуфь гладом, некому стало поддержати ослабших и схоронити оставивших заботу; обезлюдели грады, и таврские, и пантикопейские; поля лежали пусты, сады стояли бесплодны, и очаги не дымились. И перемогли сармате без мечей, обложив Скуфь данью; скуфины же умирали от позора, потому что обращали их в рабов. Иные из скуфьских племен ушли к Дунаве и за Дунаву; сказают, быццом подходили к Риму, обещавшему помогу, але забывшему вскоре про обещания.