Прошёл шагов сорок и на входе в кухню вновь замер, но уже от ещё более странной картины. Холодильник, перевёрнутый на бок, закрывал половину прохода. Но самое поразительное ждало меня чуть дальше.

Прямо посреди стола, свернувшись калачиком в позе эмбриона, сладко посапывал наш уважаемый доктор. Старик, чьи морщины в этот момент будто расправились, спал так безмятежно, что я невольно замер, боясь потревожить эту странную идиллию.

— Праздник удался, что уж тут скажешь, — пробормотал я себе под нос, потирая виски.

Внезапный шум заставил меня вздрогнуть. Сердце пропустило удар, а голова, и без того пульсировавшая, отозвалась резкой вспышкой боли. Я обернулся, едва удержавшись от того, чтобы выругаться вслух.

У холодильника, перевёрнутого на бок, с громким металлическим лязгом отпала дверца. Из его нутра, подпрыгивая и звеня по полу, высыпалось полтора десятка пустых банок до боли знакомых консерв.

— Твою налево… Вот и сэкономил, — скрипнул я зубами, глядя на это маленькое, но очень болезненное и нереально дорогое напоминание о вчерашнем веселье.

Разбудить дока оказалось задачей с повышенной сложностью. Я тряс его за плечи, щёлкал пальцами у самого уха, даже подносил к носу открытую банку с остатками консервов, но старик и не думал подавать признаков жизни. Казалось, он умудрился отключиться настолько, что ничто не способно было его потревожить.

В конце концов терпение лопнуло. Я схватил стакан, наполнил его водой и с торжественным видом вылил всё содержимое ему на голову.

Доку хватило ровно секунды, чтобы очнуться, вскинуться и огласить рубку мощным проклятием:

— Ты что, охренел⁈ — возмущённо прохрипел он, вытирая лицо рукавом и пытаясь осознать, что вообще произошло.

— Ничего себе, так вы не только злоупотребляете алкоголем, но и ругаетесь, — не без злорадства улыбнулся я, пряча стакан за спиной.

— Прошу прощения, — моментально смутился старик Блюм, оглядываясь по сторонам, словно только что проснулся в чужом мире. — В голове какой-то ужас…

Я молча наблюдал, как он пытается привести себя в порядок, потирая виски и пытаясь отогнать остатки сна.

— Могу помочь, — предложил я, подходя к столу и протягивая руку, чтобы помочь ему слезть.

Это на мгновение вызвало у доктора культурный шок. Он приподнял голову, огляделся вокруг и только тогда осознал, что всё это время сидел прямо посреди обеденного стола, окружённый остатками еды и пустыми тарелками.

— Чёрт возьми, — пробормотал он, пытаясь подняться, но с явным недоумением, будто не верил, что всё происходит наяву. — И что я тут делаю?

— Отличный вопрос, — произнёс я с усмешкой. — Предлагаю вместе поискать на него ответы. Но сперва…

— Таблетка от головы, — опередил меня доктор, подмигнув и поднимая палец, как будто это было очевидным решением.

По пути в медотсек я решил заскочить в свою каюту. Браском разрядился в ноль и совсем не подавал признаков жизни, так что я хотел быстро заменить аккумулятор, а старый поставить на подзарядку.

Дверь практически беззвучно отъехала в сторону, и я снова замер. Уже в третий раз за это короткое утро.

— Вы издеваетесь, что ли? — вырвалось у меня, и я почувствовал, как голос дрожит от недоумения и раздражения.

В моей постели лежали Грон и Ниамея. Оба были полностью нагие, но, к счастью, прикрылись простынёй. Правда, наёмнице стоило бы подумать о том, чтобы укрыться чуть более тщательнее — её грудь оставалась открытой для посторонних глаз. Впрочем, мягкий полумрак в каюте, то ли из-за особенностей строения глаз космодесантника, плохо переносящего яркое освещение, то ли ради создания более уютной обстановки, помогал сгладить неловкость ситуации.

— Почему в моей каюте? — спросил я самое очевидное и первое, что пришло на ум.

— У тебя самая большая кровать, — ответила Ниамея, будто это было совершенно логично. Девушка одарила меня обаятельной улыбкой и провела пальцем по своему ошейнику.

— И что? — я в недоумении взглянул на неё, стараясь смотреть прямо в глаза и не опускать взгляд ниже.

— Скай сказал, что ты не против, — она захлопала ресницами с настолько невинным взглядом, что я едва удержался от того, чтобы не закатить глаза.

Ничего подобного я не помнил. А значит, этого не было. А если и было, то… в конце концов, я капитан, и решать мне, что происходит в моей каюте. Так что не стоит тут умничать.

Я быстро принял решение и дал им пять минут, чтобы успели закончить свои дела, прибраться после себя и освободить мою жилплощадь.

— Ладно, пусть будет пятнадцать минут, — не выдержал я, заметив жалостливый и умоляющий взгляд нашего космодесантника. — И не забудьте на кухне порядок навести, тоже.