Он откинулся назад, дрейфуя. Он все еще чувствовал себя ужасно и знал, что так и будет какое-то время, но лежать с ней вот так, в полном доверии, давало ему чувство комфорта, которое казалось ему бесценным. Она быстро уснула, в то время как мужчина еще крутился как на вертелах, но через время он успокоился. Он слушал ее дыхание, ее рука лежала у него на груди.

Когда его глаза привыкли к темноте, он смог увидеть ее очертания. Грудь сместилась набок над массивным животом.

Прежде чем он погрузился в свой ступорный сон, он подумал вот что:

"Нет, я не убью тебя. Но клянусь Всевышним Богом, что я вытащу из тебя эту штуку..."

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

НОЧЬ РЕЗНИ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Девять месяцев назад...

Фэй на самом деле не знала, снится ли ей это или происходит на самом деле. То, что было у нее в голове, бóльшую часть времени казалось самым ярким кошмаром, а кошмары были снами, но она никогда не помнила, как спала. Однако ей нравилось, чтобы дверь была заперта, и ей нравилось, как луна иногда светила в окно по ночам.

"Фэй, сделай это снова..."

- Если я сделаю это еще раз, то развалюсь на куски!

"Мы... хотим, чтобы ты развалилась на куски. Мы хотим, чтобы ты сошла с ума. И ты знаешь, что тебе это все равно нравится. Нравится все это. Позволь выразить это. Если ты не сойдешь с ума, ты нам будешь бесполезна".

Она сидела толстая и обнаженная на красном бархатном диване эдвардианской эпохи, который, как она знала, стоил больше, чем она заработала за два года. Толстая, обнаженная, и теперь в своем возбужденном состоянии она была еще печальнее, чем тогда, когда она была трезвой и одинокой. Хилдрет был прав: это все, ради чего она здесь. Смотритель сада? Это была шутка; она знала, что теперь она их кусок пирога, который они каждый раз наполняли начинкой. Она была там, чтобы над ней смеялись, оскорбляли и унижали. Когда в этом доме снимали один из фильмов, ее называли "Плюшевая свинья".

По обе стороны стояли мускулистые мужчины, обнаженные и возбужденные то ли Виагрой, то ли злом. Она занималась с ними оральным сексом, даже не задумываясь, теперь это был автоматический импульс. Два грубых пальца крутили перекошенный сосок, словно выкручивали шуруп из стены.

- Эта свинья делает это чертовски хорошо...

- Наверное, тренировалась с четырех лет.

И вместо того, чтобы плакать, кричать или даже укусить их, Фэй хихикнула. Это было ужасно, во что она позволила им превратить себя.

"Я отвратительная", - подумала она.

Один мужчина вышел из нее.

- Высунь язык.

Фэй так и сделала, и мужчина положил ей на язык вересково-зеленую таблетку с тиснением кролика Playboy.

Другой мужчина сунул ей бутылку.

- Глотай.

Она залпом выпила насыщенное вино, не обращая внимания на выцветшую этикетку: Монраше 1888 года.

Более сильный голос разнесся по комнате, освещенной свечами.

- Джейни, почему бы тебе не заглянуть сюда и не побаловать Фэй своими собственными навыками?

Одинокая красивая женщина сидела обнаженная в центре кашемирового ковра ручной работы. Она отвлеклась и посмотрела вверх, умело орудуя шприцем, собираясь ввести что-то в вену на ноге.

- О, Реджинальд, пожалуйста. Знаешь, мне нравится играть только с горячими девушками. Она слишком некрасива...

- О, я могу! - другая обнаженная женщина согласилась, нетерпеливо подойдя ближе. - Не знаю почему, но мне всегда нравились уродливые цыпочки!

- Ты не знаешь, почему? - сказал кто-то другой и засмеялся. - Может быть, то, что ты сумасшедшая, имеет к этому какое-то отношение?

- Ой, заткнись, Три-Шара!

Женщина проползла между комковатыми, как рис, белыми ногами Фэй, ее язык двигался мгновенно и жадно. Фэй вздрогнула от удовольствия. Раздался металлический щелчок, язык женщины заскользил вверх и вниз по кольцам вынужденного пирсинга Фэй. Еще больше теплых, пульсирующих вещей наполнило ее рот и проникло внутрь, не обращая внимания. Она просто сделала это, без возражений, потому что знала, что это было ее единственное согласие. Сейчас ее охватило столько всего: мускусные запахи, ощущение взбалтывания, отравление наркотиками, еще больше пахов на ее лице и еще больше штук, скользнувших ей в рот.

- Джентельмены, пожалуйста. Сохраните кое-что на будущее. Вам нельзя тратить все.

Все мужчины послушно отступили назад, свет свечей мерцал на их потных, мускулистых грудях, торчащих наружу зубцах плоти.

Другая женщина еще несколько раз деликатно провела языком по кольцам на половых губах Фэй, а затем непосредственно позаботилась об обнаженном клиторе.

Фэй была погружена в безумные удовольствия, которые вот-вот должны были закончиться.