Я бросаю еще один быстрый взгляд в сторону Макса и не удивляюсь тому, что он все еще сверлит меня взглядом. Буравит во мне дыры. Держу пари, он мечтает, что если будет достаточно долго смотреть на меня, то мои трещины и щели станут настолько широкими, что от меня ничего не останется.

Пуф.

Иногда я тоже этого хочу. Особенно сейчас.

Уверена, Макс жалеет, что вообще подружился со мной.

Я прочищаю горло и обретаю голос, поднимая взгляд на миссис Колфилд.

— Откуда мне знать, — лгу я. — Мы только начали читать.

Это правда, но я точно знаю, о чем эта книга. На обороте есть аннотация.

— Да, и что же, вам уже удалось что-то выделить? — спрашивает она, и я почти вижу ухмылку на ее лице. — Что-нибудь, что вы хотели бы обсудить и рассказать классу, опираясь при этом на свой собственный реальный опыт?

— Не совсем. Это личное.

— Это попало в национальные новости. Суд над вашим братом транслировался на всю страну.

У меня в груди все сжимается так, что я едва не задыхаюсь.

Это нелепо. Жестоко и агрессивно.

Сердце колотится от негодования, я начинаю запихивать книги и карандаши в рюкзак, а затем застегиваю его, готовясь к бегству.

— Для этого и существует Instagram, — бросаю я в ответ, используя ее собственные слова против нее. — Пожалуйста, проявите уважение и суйте нос не в свое дело в личное время, вне школы.

Вокруг меня раздаются шокированные вздохи, когда я вскакиваю со стула и закидываю рюкзак на плечо. Я не смотрю на учительницу, но на долю секунды ловлю взгляд Макса, прежде чем выбежать из класса.

Он все еще смотрит на меня.

Все еще наблюдает.

Только на этот раз, клянусь, на его губах мелькает призрак улыбки.

Выбегая за дверь, зная, что после уроков меня ждет наказание, я направляюсь к дальнему концу коридора, где торговый автомат все еще дразнит меня неуловимым «Доктором Пеппером». По сути, он держит его в заложниках, и эта мысль усиливает мой гнев до нездорового уровня.

Я хочу эту газировку.

Она моя, я заплатила за нее, я хочу ее.

В основном, я хочу хоть раз разозлиться не на Джону, а на что-то другое.

Рычащий звук вырывается из моего горла, когда я шагаю вперед и грозно смотрю на автомат. Снова пинаю его. Бью по нему обеими руками, затем сжимаю руки в яростные кулаки и бью еще.

Банка не двигается.

Не сдвигается.

Я почти уверена, что слышу смех, но это может быть мой собственный внутренний голос.

В последний раз стукнув ногой по основанию, я кричу:

— Да пошел ты, «Доктор Пеппер»!

Мои слова эхом разносятся по пустым коридорам, рикошетом отскакивая от стен и увековечиваясь в уродливых синих шкафчиках и еще более уродливой плитке. Я неловко близка к слезам, когда…

Хлоп!

С моих губ срывается вскрик.

Я отпрыгиваю назад, когда кулак проносится мимо меня и ударяется о переднюю панель торгового автомата. Мое сердце подскакивает, и широко раскрытыми глазами, я смотрю на то, как банка «Доктор Пеппер» покачивается и падает в щель автомата.

Бух.

Я поднимаю голову.

Мой взгляд встречается со взглядом Макса Мэннинга.

Парень ничего не говорит. Не улыбается, не моргает и кажется даже не дышит. Просто пристально смотрит на меня, его темно-шоколадные волосы спадают на лоб, бледно-голубые глаза пусты и нечитаемы.

Затем он делает шаг назад.

Разворачивается.

И исчезает в коридоре.

ГЛАВА 3

ЭЛЛА

— Как дела в школе?

Мама сидит спиной ко мне, склонившись над компьютерным столом, яростно набирая что-то в поисковой системе. Она только и делает, что работает, хотя еще не нашла настоящую работу. Бог знает, чем она занимается целыми днями, но, похоже, это ее отвлекает.

Я бросаю рюкзак у входной двери, разуваюсь и делаю глубокий вдох. В доме пахнет сахаром и цитрусовой цедрой.

— Очень хорошо. Я многому научилась. Целовалась с мальчиком под трибунами сразу после того, как меня выдвинули на номинацию королевы «Осеннего бала». Потом я исполнила мечту всей жизни и вступила в группу поддержки.

Она замирает, поворачиваясь в своем кресле.

— Правда?

Сверкнув зубами, я размахиваю в воздухе невидимыми помпонами, размышляя, не стоило ли мне записаться в театральный кружок. Судя по искре надежды, мерцающей в мамином взгляде, мои актерские способности на удивление приличны.

Но ее лицо опускается, когда я качаю головой и бросаю на нее взгляд «Ты с ума сошла?». Который ей слишком хорошо знаком. Тот, который на данный момент стал всей моей личностью.