Настоящие загадки. Совершенно чуждые всему кораблестроению, с которым Наполеон успел столкнуться в этом мире. Что в Чосоне, что в Ниппоне, что в этих душных южных краях. Ничего похожего! Баочуань этого адмирала-евнуха выглядят здесь так же, как каравеллы Колумба у дикарских Антильских островов! Даже закралась мысль, что в здешний Китай тоже забрел гость из неведомого будущего. Забрел и начал строить невероятные сказочные корабли.

И рассказы Чжэн Хэ это отчасти подтверждали. Лет двадцать назад его император вдруг повелел: мне нужен флот. Флот, который сможет пересечь любое море. Империя Мин напряглась — и построила! Не совсем с нуля, конечно, флот у китайцев имелся. Но таких кораблей (по словам державного евнуха) не было никогда! А потом вдруг сразу есть! Причем, сразу больше шести десятков!

«Да, даже у английского короля в мое время не было столько фрегатов! — мысленно восклицал он. — За многие десятки лет столько не построили. И при этом, любой из них меньше этих баочуаней… Невероятно!».

Что за волшебная страна этот Китай? На какие великие свершения он способен?

«И что с ним стало в мое время… Кто вообще думал о величии Китая в конце XVIII века?» — невольно задумался генерал, но отбросил пустые вопросы в сторону. Сначала дело.

Дело! Понять, что это за корабли, что это за адмирал. Разобраться, стоит ли его бояться? Надо ли с ним дружить? И главное: можно ли его использовать? Наполеон быстро перешептался со своим верным помощником О и поручил ему найти на корабле свой источник информации. Какого-нибудь вояку высокого ранга. Намекнул, что у того надо выяснить, а что, наоборот, распространить.

Сам же главнокомандующий прилепился к адмиралу Чжэн Хэ и стал пристально впитывать всё, что тот соизволил рассказать о своем морском диве. Здоровяк (Наполеона даже неприятно кольнули невероятные габариты адмирала — в новом теле он уже отвык смотреть на людей снизу вверх) явно был очень близок к старому императору Юнлэ, пользовался его полным доверием и поддержкой. Он не говорил прямо, но явно тяготился тем, что вместо великих походов ему теперь достаются короткие дипломатические миссии.

— А куда вы ходили раньше, высокочтимый тайцзянь? — любопытствовал Наполеон.

Из луженого горла Чжэн Хэ потекли малопонятные названия. Путем уточнений удалось выяснить, что китайский адмирал говорит о Цейлоне, каких-то индийских городах и, кажется, даже о побережье Африки. Ну, где еще могли ему попасться негры, зебры и жирафы?

«С ума сойти! — не переставал удивляться Наполеон. — Китайцы плавали в Африку!».

Но удивился и Чжэн Хэ.

— Твои вопросы говорят, что ты знаешь об этом крае света, — не спросил, а заявил тот.

«Тут надо быть осторожным, — придержал себя Наполеон, который последние годы уже отвык скрывать свою тайну. — Я генерал Чосона и не мог быть так далеко на западе».

— Я слышал о тех землях, адмирал, — сдержанно пояснил он. — И это далеко не край света. Земля черных людей — это целый континент. Но и он имеет свой предел. Если плыть вдоль берега на юг, то можно достичь великого острова. Не меньше вот этой Суматры, возле которой мы с вами встретились. И там черный континент постепенно заканчивается. Берег заворачивает на запад, а потом и на север. Там начинается совсем новый океан. И, если плыть по нему еще дальше на запад, то можно достичь… Очень трудно, но, мне кажется, ваши корабли на это способны… Можно достичь еще более великого континента. Он огромен и тянется от северных льдов и до южных льдов.

Чжэн Хэ плохо умел скрывать эмоции. На его лице явно читалось желание увидеть этот континент своими глазами. Но неожиданно адмирал вздрогнул.

— Южных льдов? Что вы имеет в виду?

«Вот это и значит быть неосторожным!» — мысленно отругал себя Наполеон, но махнул рукой. Искушать, так искушать!

— Так устроен мир, высокочтимый тайцзянь. На севере и на юге он покрыт льдом. А посередине царит жара. Вот сейчас мы с вами практически в самом центре жары находимся.

— Какая интересная концепция, — скептически пробормотал Чжэн Хэ.

— А ведь верно!

Это был капитан корабля-великана Мао Кунь. Он подошел к адмиралу и гостям уже давно, но до этого момента стоял молча. Все к нему повернулись, и кряжистый просоленный ветрами моряк смутился.

— Ну, то есть, про льды на юге я ничего не знаю, — пояснил он свою мысль. — А вот то, что генерал говорит про середину мира — то ведь истина. Я же говорил тебе, господин, что не могу измерить нашу широту? Когда шли вдоль Малаккского полуострова, Полярную звезду еще было видно. Даже на самом юге той земли. А здесь она совершенно скрылась за горизонтом. Как будто, мы достигли середины мира, перевалили за седловину и теперь опускаемся по другой половине.