Я тяжело вздохнула, поднявшись на ноги и разглаживая переднюю часть своего светло-голубого платья.

Драйстен был моим стражем с тех пор, как я научилась ходить. В те годы он носил меня на руках, золотая мантия заботливо окутывала плечи, пока мы бродили по садам и полям вокруг замка. Но это было до того, как меня укусили. После этого любое прикосновение стало опасным, даже попытка помочь мне встать.

Его кожа была тёмной, с едва заметным голубоватым оттенком, как ночное небо, а волосы — ярко-белыми, собранными в толстые пряди, стянутые золотым шнуром у основания шеи. Но больше всего я любила его глаза — серые, наполненные отеческой любовью и заботой.

— Конечно, — ответила я дрогнувшим голосом. — Не будем заставлять их ждать.

Доспехи Драйстена искрились на солнце. Его плечи были напряжены, словно подняты к самым ушам, отражая стресс от того, что он стал свидетелем моего недавнего всплеска эмоций и ничего не смог сделать.

— Знаю, это не то, что ты планировала на сегодня, но яблони так и не зацвели. Ильяна начинает беспокоиться.

Я кивнула, и мы направились по извилистой дорожке, выложенной белым камнем, которая вела через земли, прилегающие к замку. Густая, насыщенно-зелёная трава мерно покачивалась от лёгкого осеннего ветра. Сейчас цветов не было, но весной здесь раскинется море розовых, сиреневых и голубых оттенков, простирающееся до самого горизонта.

— Мне очень жаль, — прошептала я.

Драйстен покачал головой, переместив шлем, который держал подмышкой.

— Король найдёт решение, Оралия.

Оставшуюся часть фразы он не произнёс, но я поняла.

Он обязан.

— Возможно, он обратится за советом к другим древним богам, — продолжил Драйстен, вселяя в меня проблеск надежды.

Но надежда угасла так же быстро, как и появилась. Король Тифон был редким богом — тем, кто существовал до появления времени, бессмертным. Его отец создал мир при помощи Великих Матерей, которые вылепили саму землю под нашими ногами, ветер, развевающий наши волосы, и даже солнце в небе. Их вдохновил золотой сын Тифон.

Большинство таких вечных богов исчезли за минувшие тысячелетия, либо пали в великих войнах, начатых сперва великанами, что выросли из гор, а затем Подземным Королём Инферниса, правителем царства мёртвых.

Других древних уже не осталось. Король Тифон был последним. Ну… кроме Подземного Короля.

— Возможно, дело в том, чтобы научиться сдерживать свой гнев, — предположила я, вспомнив все те моменты, когда из кожи вырывались тени.

В детстве такое происходило часто. И, хотя с течением веков я обрела хоть какое-то подобие контроля, проклятие оставалось дикой тварью, заточённой в клетке. Стоило лишь потрясти решётки, чтобы почувствовать его ярость.

Драйстен сжал губы, его серые глаза мельком скользнули по моему лицу, прежде чем снова устремиться вперёд, к дорожке.

— Ты многое потеряла, Оралия. Твой гнев вполне объясним.

Я покачала головой.

— Я не должна так остро ощущать утрату. Я ведь даже не знала свою мать.

Он слегка наклонил голову, будто пытаясь обдумать мои слова, и выражение его лица стало отстранённым.

— Это не единственная потеря, о которой я говорю.

Ему не нужно было произносить больше ни слова. Не было нужды описывать изоляцию, которую я терпела. То, как меня не касались уже 245 лет, если только не для того, чтобы почувствовать, как кожа рассыпается в пепел под моими ладонями. Мне было отказано в близости с другими людьми, и возможности найти настоящую связь, настоящего возлюбленного, которого я смогу назвать своим.

Когда-то я надеялась, что это возможно. Но эта надежда обратилась в прах, оставив лишь ужас перед монстром, живущим под моей кожей.

Мы молча приблизились к саду с его широкими, покрытыми листвой кронами. Среди густой листвы я сразу заметила Ильяну. Ее стройная, почти невесомая фигура выделялась на фоне деревьев. Она стояла под одной из яблонь, ладонь ласково покоилась на её грубой коре, словно дерево было старым другом. Проглотив свою эгоистичную горечь, я изобразила на лице тёплую улыбку.

Ильяна обернулась, услышав наши шаги. Ее карие глаза излучали мягкость и привязанность. Она склонила голову, прижимая три пальца к виску. Я ответила тем же жестом.

— Моя госпожа, я благодарна за вашу помощь, — произнесла она.

Осматривая ряды деревьев с их обнажёнными ветвями, я нахмурилась.

— Интересно, чего они ждут.

— Возможно, они ждут вас, моя госпожа, — тихо ответила Ильяна.

Неприятное чувство закрутилось в груди. Скорее всего, они действительно ждали меня. Я бы предпочла позволить природе самой взять своё. Но чем дольше я жила, тем очевиднее становилось, что эти плоды становились всё более зависимыми от моего вмешательства.