Я не сразу понимаю, что именно упало мне в руку. Это тонкая полоска металла в форме буквы «С». Сжав изогнутую спинку, я разглядываю красочных животных, изображенных на концах полукруга: змеиная голова шипит на клюв птицы с длинной шеей. Раскрываю ладонь и вижу, что глянцевые чешуйки и перья устремляются навстречу друг другу, сливаются и уже не разобрать, где кто. Над головами существ приделаны два колечка. Наверное, для цепочки.
– Красивое, – говорю я, – его носят или просто любуются?
– Знаешь, я люблю красивые вещицы, от которых есть польза, – загадочно отвечает Ленор Дав, предоставляя мне самому догадаться.
Я верчу подарок в руках, затем вновь сжимаю букву «С», на этот раз закрыв пальцами головы змеи и птицы. И тогда понимаю, что мне досталось. Гладкий стальной край служит не только для красоты!
– Это огниво, – заключаю я.
– Конечно! Только кремень не нужен – сгодится любой сверкающий камушек вроде кварца.
Дома у нас есть старое, полустертое огниво, которое досталось нам от семьи матери. Оно невзрачное и тупое. Долгими зимними вечерами ма заставляла меня упражняться, пока я не научился разжигать огонь сам, чтобы не тратить деньги на спички. Сэкономил – все равно что заработал.
Я провожу пальцем по изящно выкованной птичьей шейке.
– Не хотелось бы его повредить.
– Пользуйся им смело! – Ленор Дав касается змеиной головки, потом птичьей. – Сломать эту парочку не просто. Выживать они умеют.
– Подарок – огонь! – Я целую ее долго и нежно. – Люблю, огнем горю!
Выражение «Люблю, огнем горю» мы с Ленор Дав позаимствовали у наших музыкантов. Обычно оно заставляет ее улыбнуться, но сегодня она серьезна как никогда.
– Я тоже.
Мы целуемся, и вдруг я чувствую вкус соли. Так, понятно.
– Послушай, все хорошо! – убеждаю я свою девушку. – С нами ничего не случится. – Она кивает, но слезы продолжают капать. – Ленор Дав, мы переживем сегодняшний день, как и в прошлом году, как в позапрошлом, и потом забудем, словно страшный сон.
– Не забудем, – с горечью возражает она. – И никто в Двенадцатом не забудет. Капитолий сделает все, чтобы Голодные игры навсегда запечатлелись в нашем мозгу. – Она похлопывает по бутылке. – Пожалуй, Хэтти занимается нужным делом: помогает людям забывать.
– Ленор Дав. – Кларк Кармин не кричит, однако его зычный голос разносится по всей округе. Он стоит на краю луга, сунув руки в карманы залатанного комбинезона.
– Иду, – отвечает она, утирая глаза.
Кларк Кармин не комментирует ее расстроенный вид, лишь бросает на меня обвиняющий взгляд и отворачивается. Пока у нас с Ленор Дав не закрутилось всерьез, он не обращал на меня особого внимания.
Теперь же все, что я делаю, его не устраивает. Однажды я сказал Ленор Дав, что ее дядя, похоже, просто ненавидит любовь. Тогда-то она и поведала мне, что он уже лет тридцать встречается с одним парнем из города, который меняет разбитые стекла. Им приходится держать все в тайне, ведь за такие отношения могут выгнать с работы и даже арестовать. Казалось бы, Кларк Кармин должен сочувствовать нашей любви – лично я бы так и сделал в его случае, – однако похоже, он считает, что Ленор Дав заслуживает лучшего.
Ее ужасно расстраивает, что мы не ладим, поэтому я говорю лишь:
– Знаешь, он мне определенно нравится. – Ленор Дав хохочет, с дурным настроением покончено. – Могу зайти после. Дома есть кое-какие дела, но к трем должен управиться. Сходим с тобой в лес, хорошо?
– Сходим, – соглашается она, подкрепляя свое обещание поцелуем.
Вернувшись домой, я обливаюсь холодной водой из ведра, надеваю брюки, в которых па женился, и рубашку, которую ма сшила из носовых платков, купленных в капитолийском магазине, где отовариваются шахтеры. На Жатву положено приходить нарядно одетым или хотя бы пытаться выглядеть опрятно. Заявишься в обносках – миротворцы тебя изобьют или арестуют родителей за неуважение к погибшим на войне капитолийцам. И плевать, что у нас тоже много кто погиб тогда.
Ма дарит мне подарки: годичный запас нижнего белья, пошитого из мешков из-под капитолийской муки, и новенький карманный нож, заставив пообещать, что я не буду играть с ребятами ни в ножички, ни в любые другие дурацкие игры с ножом. Сид вручает мне кусок кремня, завернутый в обрывок коричневой бумаги, и говорит:
– Нашел на грунтовке возле базы миротворцев. Ленор Дав сказала, что он тебе понадобится.
Достаю свое огниво и решаю опробовать. Искры высекаются только так! И хотя ма не в восторге