- Нет. Это аллергическая реакция на ваше присутствие, - не упускаю возможности съязвить.

А сама думаю: что за метка? И немного напрягаюсь, мало ли… И ищу глазами предмет потяжелее, чтобы если что – дать некроманту по темечку и отправить его в, так сказать, профессиональную командировку, куда-нибудь в дальний склеп полузабытого кладбища. И сама же морщусь. Что-то этот мир на меня странно и слишком агрессивно действует.

К счастью, некромант больше не рискует задавать вопросы, просто касается слегка прохладными пальцами внутренней стороны моего запястья и на какое-то время замирает.

- Вам помочь найти пульс? – спрашиваю.

- Спасибо, я сам справился.

- Все в порядке?

- Да, - отвечает с каким-то почти разочарованием.

– Отлично. Вот ваши монеты, не смею вас дольше задерживать.

- Скоро стемнеет, ты настолько безжалостная, что гонишь меня на улицу в ночь? – давит на жалость здоровенный мужик в черном.

- Вы взрослый мальчик, как-нибудь справитесь, - отвечаю, выдергивая свою руку, которую некромант до сих пор удерживает в длинных пальцах. – а я могу вас проводить… до двери.

Чувствую, что ужасно устала и просто зверски хочу есть. И если бы было можно, я бы лозиной подгоняла неторопливого некроманта, чтобы быстрее шевелился на выход.

- Прощайте, - говорю на пороге, наблюдая, как некромант застегивает пальто, поеживаясь от холодного зимнего ветра. Шевелился бы уже, я тут вообще в платье стою!

- До свидания, - отвечает. – Уверен, мы с тобой еще встретимся.

И, наконец-то уходит. Не оглядываясь. А я с облегчением закрываю дверь. Так, теперь бы найти служанку, да чтобы она еще пирожков принесла и напитков, детей надо позвать.

Впрочем, звать никого не приходится. Едва я закрываю дверь и поворачиваюсь лицом к холлу, как на меня налетает какая-то тощая бабулька, с торчащими во все стороны белыми волосами, и сжимает в очень сильных как для такого субтильного телосложения объятиях, обдавая ароматами нафталина и лаванды.

Я уже собираюсь применить прием самозащиты, единственный, который знаю, чтобы освободиться от нежелательных пут, но бабуля сама отлипает так же внезапно, как и прилипла. Отходит на шаг и, улыбаясь беззубым ртом, говорит:

- Ну наконец-то ты прибыла. Мы так долго ждали! Шоколад будешь?

И тычет мне в лицо свою ладошку, в которой когда-то была конфета, а сейчас – раздавленное коричневое пятно, ничем не напоминающее шоколад.

- Благодарю… - замешкалась, пытаясь понять, как положено обращаться к этой пожилой даме.

- Зови меня просто бабушка, - улыбается личико-сморщенное яблочко под копной волос а-ля сахарная вата.

- Благодарю, бабушка, но я не ем сладкое перед ужином, не хочу портить аппетит.

- О? Тогда можно я доем? – спрашивает у меня пожилая леди.

- Если вам хочется, то конечно, - киваю.

- Нет!! – в холл выбегают уже виденные мной дети. – Ей нельзя!

К сожалению, поздно. Бабуля уже закинула в рот «конфету» и съела ее.

- Бабушка! – сердито обращается к пожилой даме девочка. – Вам же нельзя есть сладкое.

- У бабушки проблема с сахаром? – уточняю на всякий случай.

- У бабушки проблема с головой! – прямо заявляет мне Аника.

- Ну разве можно так… - пытаюсь урезонить малышку.

- А вот она сейчас начнет чудить, тогда ты сама вспомнишь, почему ей нельзя сладкого. Кстати, а почему ты не помнишь такие важные вещи?

Хороший вопрос. Умненькая девочка.

- Знаешь, я наверное, все-таки слишком сильно болела… - пытаюсь выкрутиться. – И память моя немного пострадала. Что-то я помню, а что-то напрочь вылетело из головы. Поэтому мне очень понадобится ваша помощь. Согласны напоминать мне некоторые вещи, вот как сейчас?

- Конечно, - Рован обхватывает меня своими ручками, обнимая крепко-крепко. – Ты же наша сестра, мы тебе всегда поможем.

- А теперь давайте поужинаем. Где наши слуги? Куда они все разбежались?

- Так ведь молва пошла, что ты – нежить, вот они и попрятались. Двое сбежали сразу. Осталась только служанка – Рика и тот, который на лестнице упал – Дунс.

- Значит, сейчас идем на кухню и делаем себе ужин, а потом мне надо будет поговорить с этим… Дунсом и изъять у него мою шкатулку с драгоценностями.

На кухне, как и предполагалось, уже никого нет. Пока дети рассаживаются на стульях, а бабуля зачем-то колупает горшочек с какой-то рассадой, я исследую закрома.

Итого у нас есть картошка, лучок и немного риса, совсем горсточка. А значит, будем варить суп! Пирожки Рован приносит из гостиной - те самые, уже замерзшие. Ничего, разогреть их на сухой сковороде – дело пары минут.