— Спасибо, матрос, — сказал я, приложив руку к голове, и продолжил: — Матрос Ратанов, не проведете ли мне экскурсию по кораблю? Да и вещи, — я поддернул рюкзак, — не мешало бы положить в своей каюте.

— С удовольствием, — ответил тот и несколько секунд побарахтался в воздухе, пока наконец не ухватился за скобу.

На этот раз Ратанов на удивление ловко направил свое тело в нужную сторону, подлетел к консоли шлюза и стал тыкать пальцем по сенсорному экрану. Когда дверь шлюза откатилась в сторону, он нырнул в переходной коридор и бросил:

— За мной, господин лейтенант. — И с особым теплом добавил: — Сейчас я покажу вам нашу «Галю».

Я чуть не поперхнулся, услышав, как корабль из мужского рода превратился в женский, да еще и с таким именем. Но тут уже ничего не поделаешь, уверен, это имя уже прижилось среди экипажа.

Пока я следовал за младшим техником, он, наверно думая, что я не слышу, говорил в переговорное устройство, висящее у него на левом плече.

— Селена, тут начальство прибыло, — громким шепотом сказал он.

И через несколько секунд из динамика устройства донесся женский голос:

— Юра, какое на хрен начальство?! Где тебя носит? Я что, сама должна менять катализаторы?

Младший техник проигнорировал все вопросы, кроме первого.

— Ну, наш бортинженер, получается, наш начальник. — Ратанов сделал паузу и через мгновение продолжил: — Третий лейтенант, только из учебки. — После чего воровато обернулся, чтобы посмотреть на меня, видимо так же считая, что я не замечу, и добавил: — Совсем пацан сопливый.

От услышанного мне даже захотелось дать этому бородачу пинок под зад, чтобы быстрее шевелился, а не болтал. А на той стороне канала связи спросили:

— Где он сейчас?

— За мной летит. Веду корабль показывать, — так же шепотом сказал Ратанов, не оставляя мне шанса не услышать.

В динамике послышалось сопение, а потом раздался язвительный голос:

— Юра, скажи, а ты, как обычно, на громкой связи?

— Да, — ответил тот, явно воспринимая это как само собой разумеющееся.

Секунд пять слышалась нечленораздельная речь, а затем четко и ясно прозвучало:

— Матрос Селена Гомес, сэр. Старший техник научно-исследовательского судна «Галилей». Я вас встречу, сэр, и все покажу.

— Да не стоит, — уже откровенно веселясь, произнес я, — матрос Ратанов отлично справляется.

Но девушка ничего не ответила и действительно оказалась у шлюза с той стороны. На вид лет тридцати, явно выраженная латиноамериканка и довольно симпатичная. На ней был такой же темно-коричневый комбинезон техника, но, в отличие от Ратанова, чистый.

— Добро пожаловать на борт Гали… — Девушка осеклась и тут же исправилась: — На борт «Галилея», сэр.

Все эти расшаркивания перед моим званием были для меня непривычны, причем от людей намного старше меня, но в училище к этому психологически готовили, поэтому я не показывал вида, что меня это смущает.

Я кивнул Гомес и влетел внутрь, оказавшись внутри центрального коридора буксира. Ну, что сказать, типичная рифленая труба длиною семьдесят метров. Когда такие буксиры строили, то еще не использовали биотехнологии, но этот, по всей видимости, прошел модернизацию, так как стенки коридора оказались покрыты живой кожей. Вон и стайка технических пауков пробежала в дальнем конце коридора, а значит, и биологический мозг[12] имеется. Интересно, где его разместили? Но меня интересовал другой вопрос:

— Гомес, это же корпус от фрегата сто первого проекта?

— Да, сэр, — ответила девушка и, понимая, о чем я думаю, продолжила: — Буксир проекта 101БМ. Единственный и неповторимый в своем роде. Прошел модернизацию, получив биосистемы от фрегата триста первого проекта.

Я прервал свое верчение головой и с удивлением посмотрел на Гомес. Триста первые — это передовые корабли, их даже во флоте не так много, а тут на какой-то буксир потратили такой ценный ресурс.

— Да, сэр. Вся живая часть корабля от триста первого. Сама удивляюсь, как умники выбили себе такую роскошь.

Мне стало интересно, и я приблизился к стенке коридора, положил ладонь на теплую кожу и, зная, что корабль это чувствует, тихо прошептал:

— Ну, здравствуй, Галя.

Юрий и Селена переглянулись, но ничего не сказали. Ну а я считаю, что биотехнология, внедренная Волковым, — лучшее, что получало человечество за последние сотню лет. Теперь все, начиная от разведывательных тараканов до космических кораблей, стали действительно соратниками в бою, а не просто железкой, поэтому и отношусь к кораблю, как когда-то в древности относились к боевому коню.

Я отпрянул от стенки и схватился за скобу над головой, поочередно посмотрев на своих подчиненных, спросил:

[12] На момент описанных событий биотехнологии внедрялись повсеместно, в том числе и на кораблях. Фактически человечество строило живые, ограничено разумные корабли с металлическим скелетом и внешним корпусом.