Я судорожно огляделся вокруг — и вдруг меня осенила догадка, бывшая на грани безумия. Я рванулся к фонтану и припал ухом к клюву бронзового лебедя. Так и есть! Еле слышный звук, который издавала вода, поднимаясь к клюву, чтобы исторгнуться наружу, — тот же, что я слышал шестью метрами дальше у алтаря.

Но как это могло быть?

Я на миг растерялся — но вскоре осознал, в чем дело, и разгадка сама пришла ко мне. Мозаика сложилась сама, кусочек за кусочком.

Зала была овальной — а мне ли не знать акустические возможности таких зал! В них непременно есть две фокусные точки, между которыми звук распределяется так, что, изданный в одной из них, он непременно будет слышан и в другой. В первой точке находился фонтан. Вторую занимала голова человека, склонившегося перед алтарем.

Мог ли человек говорить сквозь клюв птицы, как те жрецы? Мог, когда вода не текла.

Я был так охвачен восторгом своей догадки, что едва взял себя в руки. Мне ли не знать, что в подобных делах потребны спокойствие и хладнокровие! Без них столь жуткий заговор разоблачить не удастся.

Я вышел в зимний сад и нашел садовника — тот как раз разбирался с цветочными горшками и очень удивился, застав меня на ногах в столь ранний час.

Мы перебросились парой слов, и я спросил:

— А не подскажете, как тот лебяжий фонтан включают-выключают?

— С легкостью, сэр. Трубы выходят как раз сюда, здесь и кран.

И впрямь: вдоль стены шла свинцовая труба, заканчивавшаяся двумя вентилями и слепым ответвлением, на котором был кран. А рядом лежала насадка, в точности подходившая к крану.

— Для чего она вам? — указал я на нее садовнику.

— Мы крепим к ней кишку поливать растения, — пояснил тот.

— И когда вы поливаете сад, фонтан, должно быть, не работает?

— Ну да. Оно и хорошо — даже странно, что раньше никто не догадался так делать!

— А кто догадался? — Сердце чуть не выпрыгивало у меня из груди.

— Так мистер Багвелл же, сэр. Он все и приспособил. Ему понадобилось много воды — поливать его индийские травы. Хотя, скажу вам, сэр, им все равно не пережить зимы.

Весь дьявольский план встал теперь передо мной как на ладони — ясно и просто. Конечно, второй вентиль, отключавший разом и кишку, и фонтан, был абсолютно лишним… но только не для Багвелла.

Я ринулся к доктору Лорье. Тот только собрался вставать, и открытие мое его повергло в изумление не меньше, чем меня самого.

— Значит, отключив воду, он мог говорить в кран, как в рупор… и его слова, через клюв лебедя, в силу акустических особенностей залы, передавались прямо в уши мистеру Тезигеру… — произнес доктор Лорье. — Так?

— Именно, — подтвердил я. — Теперь позвольте мне сказать, что мы должны сделать. Вам нужно сказать Багвеллу, что вы подпишете акт только в том случае, если Тезигер прилюдно подтвердит, что слышит голоса. Испытание назначьте на девять вечера. Я притворно покину поместье — это даст Багвеллу расслабиться. Он меня определенно опасается, и мой отъезд придаст ему наглости. Но я, разумеется, никуда не денусь. Сойду с поезда на ближайшей станции и вернусь под покровом темноты. Проследите, чтоб не закрыли дверь в зимний сад! Через нее я проникну в дом и спрячусь среди растений. Вы же будете в галерее с Тезигером. Как только я позову — будьте готовы. Мы должны поймать этого негодяя на месте преступления!

Доктор Лорье согласился с моим наскоро придуманным планом, и в четыре часа пополудни я покинул поместье, провожаемый тоскливым взором побледневшей и измученной мисс Тезигер. Багвелл подвез меня до станции и даже посадил на поезд, пожелав мне счастливого пути с вполне понятной искренностью.

В половине девятого я снова был в поместье. Дверь зимнего сада ждала моего прихода, и я легко скрылся в темноте среди огромных причудливых растений. Вскоре открылась дверь, и я услышал, как Багвелл проскользнул к крану, перекрыл воду и начал отвинчивать затычку. Как ни тяжело было, я дождался, пока он заговорит в трубу, и только тогда схватил его и громко позвал доктора Лорье.

Багвелл был ошарашен и только и мог, что смотреть на меня, онемев от ужаса и гнева. Через несколько мгновений доктор и Тезигер были уже с нами. Я все еще держал Багвелла, не давая вырваться, покуда доктор Лорье не подал мне знак.

Я подробно объяснил мистеру Тезигеру, как именно злодей едва не свел его с ума. Тот сперва не поверил моим словам, и лишь повторная демонстрация того, как слова, сказанные в кран, доносятся до его ушей, заставила его убедиться в моей правоте.

Кажется, это подарило ему огромное облегчение.

— Вы же, — бросил он Багвеллу, — немедленно покинете этот дом, если не желаете познакомиться с полицией. Немедленно, сэр. И… где Хелен? Где мое дорогое дитя?