Медный привкус моей крови перешел с ее губ на мои. Она задохнулась в поцелуе, но не разорвала его. Вместо этого она схватила меня за плечи и притянула к себе, цепляясь за меня так, будто болталась на краю обрыва, а я был скалой, поддерживающей ее жизнь.

— Я ничего не слышу. — Купер фыркнул. — Жалко. Каждый раз, когда мне удается тебя выследить, ты делаешь все, чтобы уйти от разговора...

— Кстати говоря, если ты в следующий раз появишься там, где мы находимся, я надеру тебе задницу запретительным судебным приказом. У тебя не хватит ни смелости, ни средств, чтобы бороться со мной за это. Не испытывай меня. Ничем хорошим это для тебя не закончится.

— И ты думаешь, что эта шарада закончится для тебя хорошо? — Он сделал широкий жест, и его тень стала покрывать стену, когда я сдвинул Брайар Роуз, чтобы она больше не видела его. — Я знаю твою слабость, Фил. Твою и твоего преступного мужа.

— Боже мой. Ты думаешь, она захочет тебя, да? — Язвительные хлопки Филомены наполнили сарай, и я очень надеялся, что Обнимашка была слишком занята нашим поцелуем, чтобы услышать их. — Она слабая. Не способна постоять за себя. Вчера я поменяла свой подгоревший стейк на ее идеальный. Она ничего не сказала.

Что за гребаный...

— Монстр, — закончил за меня Купер.

Я крепче сжал Брайар Роуз, прижав наши губы друг к другу, прижав их так близко, что она не смогла бы сдвинуться с места, даже если бы попыталась.

— И у тебя больше нет вариантов. Оставь Брайар Роуз в покое. — Каблуки Филомены щелкнули по бетону. — Если ты этого не сделаешь, она потеряет все, что у нее есть. Деньги. Родословную. Репутацию. Тебе нечего ей предложить. Ты здесь как слуга.

— Для меня большая честь работать на черной работе, если это означает возможность увидеть мою дочь.

— Да, но Брайар Роуз привыкла к определенному образу жизни. Не разрушай его для нее. Она не будет счастлива, если ты войдешь в ее жизнь. Ни один здравомыслящий человек не захочет жить на рамене и воде из-под крана в грязной квартире, которую едва может себе позволить его отец-бездельник.

С этими словами Филомена зашагала прочь. Купер выругался, обеими руками показал средний палец ее удаляющейся спине и пнул грязный пол, после чего зашагал по тропинке обратно в замок.

Как только он удалился, я оторвал свои губы от губ Брайар Роуз. Вместо сонного, затуманенного выражения, которое обычно бывает у девушек после моих поцелуев, ее глаза оставались широко открытыми и острыми. Она сжала в кулак платье, оглядываясь по сторонам, словно боялась, что тени вернутся и поглотят ее. Когда Себастьян внезапно захрапел, она чуть не упала от испуга.

— О, Боже! — Она зажала рот рукой, на глаза навернулись слезы. Она даже не заметила поцелуя. — Олли, что мне делать? Такое ощущение, что небо падает.

— Если небо упадет, я подниму его для тебя.

Я не знал как, но я найду способ. Конечно, ради нее.

— Я не дочь папы Джейсона.

— Ты все еще Брайар Роуз Ауэр. Смешная, милая и идеальная.

Она покачала головой, пробормотав про себя.

— Вот почему он меня ненавидит. Вот почему они от меня избавляются.

— Он не ненавидит тебя, — возразил я, хотя он и ненавидел, и я ненавидел его за это. — Это... хорошо.

Я сделал паузу, пытаясь подобрать нужные слова. По скептическому взгляду Брайар Роуз я понял, что потерпел неудачу.

— Он меня ненавидит. — С ее губ сорвалась горькая усмешка. — Мама поменяла свой стейк на мой, когда поняла, что он подгорел, но хочешь знать, что сделал папа?

Нет.

У меня было чувство, что если она мне расскажет, то я подойду ближе к убийству первой степени. Тем не менее, я кивнул, чтобы она продолжала.

Она вырвала свои руки из моих и встала.

— Он отрезал хорошую половину моего подгоревшего стейка и добавил его в свою тарелку, но не прежде, чем сказал, что я съела слишком много для девушки.

Вот ублюдок.

— Джейсон Ауэр - отморозок. Он тебе не нужен.

На самом деле ей было бы лучше без него. Отец ненавидел, что такая «пиявка» владеет собственностью рядом с его домом, но мы все равно возвращались на Женевское озеро, когда знали, что Ауэры будут здесь, потому что мне нужна была моя Брайар Роуз, или я донимал родителей, пока они не уступали.

— Он мой отец, Оливер.

— А что насчет Купера? Хорошо, что у тебя есть родитель, который на самом деле тебя обожает. Я имею в виду, он пришел сюда на работу только для того, чтобы увидеть тебя. Это круто.

Она фыркнула, опустив взгляд на свое платье. Даже в темноте были видны полосы крови на розовом атласе от того, как она укусила меня за руку.

— О. — Она взяла мою ладонь и развернула ее к себе лицом, разжимая нежными пальцами. — Мне так жаль.

— Не стоит.