— Правда? — Дейвис взглянул на него.

Они с Фолькером несколько недель занимались этим делом не покладая рук. Барретт, зажиточный кузнец из Спринг-Гарден, был найден в собственной мастерской забитым до смерти. Дейвис, наверное, на всю жизнь запомнил, как страшно выглядело место преступления. Череп жертвы превратился в кровавое месиво из кожи, волос и осколков костей. Удары наносили с такой силой, что брызги студенистых мозгов и ярко-красной крови попали на стены и даже на потолочные балки. Стоял конец августа, было душно, и в тесном помещении немедленно завелись мухи и прочая нечисть. Жена Барретта подтвердила, что у мужа было три золотых зуба, только по ним убитого и опознали. Отчет коронера — “Смерть от сдавливания мозга вследствие ударов тупым предметом, нанесенных неизвестным или неизвестными” — казался излишним.

Все было ясно как день: нападение и ограбление, хоть и очень жестокое. Сейф открыт, сбережения за неделю исчезли.

Расхожая фраза “О мертвых или хорошо, или ничего”, по мнению Дейвиса, к этому случаю была неприменима. Жертва снискала всеобщую ненависть, свидетели все как один подтверждали, что покойный, лжец и выжига, постоянно надувал их с деньгами, а в делах отличался совершенной беспринципностью. В подозреваемых недостатка не было. Однако старший инспектор рекомендовал закрыть дело: многочасовые допросы не дали ни одной надежной зацепки. Дейвису с Фолькером случалось расследовать множество жестоких, бессмысленных смертей, подобных убийству Барретта, и на вынесение приговора они не особо рассчитывали.

Однако Фолькер отказывался сдаваться. Он заявил, что избиение слишком жестоко — в нем чувствуется нечто личное. Они с Дейвисом удвоили усилия и принялись опрашивать свидетелей по новой. Проверив со всем тщанием банковские документы Барретта, они выяснили, что безутешная вдова сняла со счета крупную сумму и перевела ее в некий банк в Чикаго, а также, не откладывая дела в долгий ящик, затребовала страховку мужа, весьма значительную. Миссис Барретт забрали на допрос, и она призналась, что убийство спланировали они с любовником. Любовник когда-то работал у Барретта и наносил удары с особым удовольствием.

— Да, это большая удача. Окружной прокурор хочет задать нам пару вопросов. Заканчивайте отчет — и отправимся к нему.

— Слушаюсь, сэр.

Фолькер нравился Дейвису. Они служили вместе уже пять лет, и Дейвис знал, что его шеф, честнейший полицейский, — человек весьма скромного происхождения, как и он сам. Однако сослуживцы относились к Фолькеру с подозрением. Слишком не по-полицейски он выглядел, слишком выделялся на фоне полицейской компании своими безупречными костюмами и старомодными манерами. Приятели Дейвиса, дослужившиеся до чинов повыше, поражались его верности другу: “Неужели ты не хочешь продвинуться, Чарли? Не хочешь обскакать старикана?” Нет, ничего такого он не хотел. Фолькер был независим от кумовства, процветавшего в их участке, от соглашателей, которые подчинялись большим людям из городского совета. Обладая не самым блестящим умом, Фолькер компенсировал этот свой недостаток усердием. Они с Дейвисом раскрыли множество преступлений, разрабатывая все возможные зацепки до тех пор, пока Фолькер не решал, что доволен результатом.

Дейвис засел за отчет, но мирные утренние труды пошли прахом: дежурный объявил, что явился “странный старикашка, который требует, чтобы его впустили”.

— Флотский капитан, сэр. Говорит, у него важное дело. Хочет, чтобы вы его приняли, и без того не уйдет.

Выйдя в вестибюль, Дейвис сразу понял, что Генри Логан не сумасшедший — он просто слегка запыхался, поскольку расстояние до участка преодолел быстрым шагом.

— Успокойтесь, сэр, я должен записать, как вас зовут и где вы живете, — начал было дежурный.

— “Успокойтесь”! — воскликнул Логан. — Как тут успокоиться, когда труп женщины лежит у всех на виду! — Тут он увидел Дейвиса, который как раз обходил стол. — Наконец-то начальство.

Дейвис умоляюще вскинул руку:

— Поймите, сэр, мы должны следовать процедуре. Расскажите, пожалуйста, что вы видели.

— В реке мертвая девушка. Я нашел ее на берегу Скулкилла, в Виссахикон-крик. Вытащил из воды. С полчаса назад, не больше. Она утонула, — зачастил капитан Логан.

Появился Фолькер.

— Нельзя терять времени! — сердито сказал Логан. — Идемте немедленно.

— Море взволнованное, которое не может успокоиться [3], — заметил Фолькер. — Что ж, ведите нас.

[3] Исаия, 57:20.

3

— Ба, да это Харлан Стэнли! Ну как, успешно учите юных леди шинковать покойников?

Голос прозвучал так громко и неуместно, что кое-кто из собравшихся в фойе Академии музыки обернулся.