– Конечно, нет, матушка, – содрогаясь от отвращения, выдавливаю я из себя. – Простите, я задумалась, как мне искупить свою вину.

Забираюсь в карету и сажусь напротив мачехи.

– Какая дрянь! Она ещё смеет говорить! Ты уничтожила репутацию семьи! – верещит Элайза, испепеляя меня взглядом. – Ты думала о своей сестре? Кто её замуж возьмёт после такого?

«Ох, лучше бы ей вообще не выходить. Пожалейте будущего мужа!»

Я вовремя прикусываю язык, чтобы ненароком не сболтнуть лишнего.

– Тебе выпала такая честь – стать женой советника Драго Ар Рэйна. И что ты сделала? Не просто посрамила нас! Ты растоптала весь род Аллен, – взрывается отец.

– Я не помню, как это произошло, отец. Я не виновата, – тихо произношу я.

– Замолчи! Это не оправдание! – рычит мужчина и, подняв руку, будто желая меня ударить, замирает. – Придётся принять предложение графа Стэйди.

Отец отворачивается.

Что? Граф Стэйди? А это ещё кто?

– Стэйди? Этот вечно вдовствующий старик? – радостно переспрашивает Лали.

Что? Опять замуж? Да ещё за старика?

Глава 4

Не успела я отойти от предыдущей помолвки, так на горизонте ещё один жених маячит. Да что это за общество такое?! Торговать детьми так мерзко.

– И только попробуй что-то выкинуть. Я тебя не для этого растил. Поняла меня? – грозно спрашивает отец.

– Угу, – выдавливаю из себя я и отворачиваюсь к окну.

Что же делать? Как спастись?

Ну же, Софи, подбрось мне подсказок! Возможно, у тебя был план на этот случай? Может, есть какая-то дальняя родня или припрятанный сундук с золотом. Хоть что-нибудь!

Ведь не могу же я и правда выйти замуж за старика?! Уж лучше стать бродяжкой. Ну ничего, я что-то обязательно придумаю.

– Мам, мне нужен новый гардероб к учебному году. – Лали капризно дует губки.

Серьёзно? Шмотки? И её не волнует, что подставила сестру? Кстати, об этом. Интересно, что ей двигало, когда она меня опоила? Какой её в этом интерес? Неужели сама положила глаз на герцога?

Но это ведь так глупо. Не только репутация Софи пострадала, но и всей семьи. Об этом же рычит Элайза. Чтобы они собственноручно загнали себя в яму. Или же здесь что-то другое? Но что?

Может, Лали настолько тупа, что ей просто манипулируют? И кто же этот кукловод?

– Конечно, милая. Хотя теперь не знаю, как ты будешь учиться. Ведь нашу семью изваляли в грязи. Ох, хоть бы тебя не отчислили из академии, – вздыхает мачеха.

Академия? А Софи учится в академии? Может, мне там укрыться? И, как назло, я ничего не помню. Воспоминания появляются внезапными вспышками.

– Вот же дура! Всё из-за тебя! – Сестрица больно ударяет меня по руке.

Вот же гадина. Я сжимаю руку в кулак, чтобы дать сдачи, как ловлю недобрый взгляд отца.

Что? То есть я должна проглотить это унижение? Ах да, так же поступала прежняя Софи.

Ну ладно, я потерплю. Но ты, Лали, получишь всё с лихвой. Уверена, удачный момент ещё наступит. Вот и почувствуешь силу моего гнева на своей шкуре.

– Софи вскоре выйдет замуж и уедет в глушь, – с презрением выплёвывает отец. – О ней вскоре забудут, а тебе, моя родная, мы будем искать жениха.

Вот как. Значит, Лали у нас родная, а Софи мерзавка? И почему такое разделение среди детей? Неужели отец Софи слабохарактерная мямля, которую новая жена прибрала к рукам?

Думаю, так и есть. Иначе к дочери он бы относился по-другому.

– Отец, может, вы подумаете насчёт замужества? Я смогу всё объяснить. Ведь на самом деле я не виновата. – Я делаю вторую попытку образумить родителя.

Но куда уж там. Он как зыркнет, что хоть провались под землю. Бедная, несчастная Софи. Какая жизнь у тебя была среди этих пираний?

Под стук колёс мы к вечеру добираемся до дома. Это был небольшой двухэтажный дом почти в глуши. Кусты ровно подстрижены, а клумбы ухожены. Кажется, семья отнюдь не бедствует.

– Иди в свою комнату и не выходи до тех пор, пока за тобой не придут. Вскоре на смотрины прибудет граф Стэйди, – холодно сообщает отец.

Да знать бы ещё, где эта комната. Но тело будто само ведёт меня в нужное место. Вопреки моим ожиданиям, комната Софи была не на втором этаже, а чуть ли не в чулане. И такая крохотная, что тут не развернуться.

Вот какое отношение к собственной дочери? Поселить в коморке. Ни капли любви, а про уважение и совсем говорить не стоит.

И только я сажусь на кровать, как ко мне врывается мачеха, неся в руках какой-то наряд. И со всего размаха заряжает мне затрещину. Он неожиданности я едва не падаю, но всё же удерживаюсь на ногах.

– Неблагодарная тварь! Ты вся в мать! Ты испортила жизнь моей дочурке! – рычит Элайза и поднимает руку для второго удара.