вия которой могут быть катастрофическими не только для нас, но и для всего мирового сообщества. Наши скрытые и явные враги прекрасно понимают это, а, кроме того, понимают, что мы не хотим допустить создания новых видов оружия массового поражения. Потому они и сосредоточили свои усилия не на нём, а на создании поражающих веществ локального применения. Что это такое? Это, в первую очередь, всевозможные отравляющие вещества. Применяя их, можно ликвидировать как отдельных людей – политиков, военных, учёных, так и целые регионы – городские кварталы, целые города, отдельные местности, не нанося значительных разрушений планетарного масштаба. Это сегодня самый, наверное, эффективный способ противостояния враждующих сторон. К сожалению, уже опробованный.

– А новые виды стрелкового оружия, ракеты, авиация и прочее? – проявил эрудицию Рами.

– Верно. Всё это тоже развивается стремительными темпами, но контролировать такое, согласись, куда проще, так как это трудно скрывать от посторонних глаз, да и меры противодействия этому оружию можно предпринять ещё до начала его массового изготовления и применения. С отравляющими веществами иная картина. Если не иметь на ранней стадии информации о том, что в каком-то совершенно нейтральном, скажем, фармацевтическом или сельскохозяйственном исследовательском центре разрабатывают вещество отравляющего характера, то есть яд, то отследить все стадии его производства очень тяжело. Но мы, несмотря на все трудности, занимаемся этим. Есть у нас успехи, но есть, к сожалению, и досадные промахи… Часто к нам поступает информация уже вторичная – об успешном использовании неизвестных отравляющих веществ, о которых мы совершенно ничего не знали. Это и есть наш прокол. Поэтому мы всеми силами стараемся такого не допускать.

– Как я понимаю, шеф, разговор идёт о нарушении международной Конвенции о запрещении химического оружия? – снова перебил его Рами. – Я просматривал основные её положения, и там прописаны конкретные сроки уничтожения уже существующих видов оружия по странам и строгий запрет на их дальнейшее воспроизводство. Понятно, что официально все подписавшие Конвенцию государства выполняют свои обязанности, а вот то, что творится тайно, за кулисами, никем не отслеживается. Отсюда наша задача…

– Именно так. Одна из типичных уловок некоторых стран-подписантов – это перенос исследовательских и испытательных баз на территории стран, пока не подписавших Конвенцию, или стран, отказывающихся это сделать. Для полноты информации сообщу, что из 193 государств-членов ООН Конвенцию подписали 190 стран. Из шести оставшихся две подписали, но пока не ратифицировали – это мы и Мьянма, а четыре – Ангола, Северная Корея, Египет и Южный Судан вообще не собираются ничего подписывать. Что касается нашего закадычного соседа Сирии, то она подписала самой последней из всех стран – осенью 2013 года… А теперь вопрос на сообразительность: как думаешь, почему это сделано лишь недавно, хотя никто не мешал Сирии сразу пойти по стопам своих арабских соседей и спонсоров?

– Думаю, что на территории Сирии как раз и оставались тайные лаборатории по производству химического оружия. Но откуда там специалисты такого уровня, чтобы могли работать на современном уровне? Иностранцы?

Шеф ничего не ответил, лишь отправился к столу, на котором стоял чайник с закипевшей водой, и налил два разовых стаканчика кофе.

– Из различных источников стало известно, – продолжал он, – что ещё со времён Советского Союза в Сирии функционировали секретные лаборатории по производству отравляющих веществ, которые курировали российские военные специалисты. Но даже несмотря на то, что Россия подписала Конвенцию ещё в 1997 году, исследования у себя дома она сократила, но до конца не прекратила. Притом не особенно сильно это скрывает. Совсем недавно СМИ стали известны опубликованные в мировой прессе откровения доктора химических наук Вила Мирзаянова[note=n6]6[/note], бывшего начальника отдела противодействия иностранным разведкам государственного научно-исследовательского института органической химии и технологии (ГосНИИОХТ), открыто заявившего о непрекращающихся работах в лаборатории СВР в Ясенево. Разговор шёл о скандальном отравляющем веществе, которое сегодня называют «Новичок». Притом в ясеневской лаборатории даже не было необходимости заниматься синтезом этого вещества напрямую, потому что ГосНИИОХТ вполне дешево и безопасно может изготовить все, что тамошние учёные пожелают. Скорей всего, в Ясенево экспериментальный «Новичок» только доводили до ума, запускали в серию и делали из него орудие для террористической атаки наподобие зонтика с рицином для болгарина Маркова.

– Ну, если всё так свободно можно было произвести в России, для чего тогда понадобилась Сирия, в которой всегда неспокойно и идёт перманентная многолетняя война?

– С одной стороны, это хороший испытательный полигон, где любые зафиксированные в СМИ эпизоды применения химических отравляющих веществ можно списать на какую-нибуд