Начало сезона ознаменовалось самым ожидаемым событием - балом в доме Долгоруких. Предстоящее празднество обещало стать самым запоминающимся в этом сезоне. Несмотря на конец октября, погода выдалась довольно теплой, и вечер обещал стать довольно приятным. Аннушка, дочь барона Никиты Александровича Строганова , прибывала в сильном волнении. Сегодня должен был состояться ее дебют. Только на прошлой неделе ей исполнилось восемнадцать, и маменька с папенькой, наконец, решили, что пора ей принимать участие в увеселительных мероприятиях высшего света. Мария Антоновна окинула дочь последним критичным взглядом. Платье из бледно-голубого атласа было ей очень к лицу. Нитка индийского жемчуга украшала стройную шейку. Роскошные каштановые кудри искусной камеристкой были уложены в высокую прическу. Несколько длинных локонов сзади спадали на изящную спину.

- Красавица ты моя, - улыбнулась баронесса.

- Маменька, так волнительно, - тихо произнесла Аня, - А вдруг я никому не понравлюсь.

- Поверь мне, душа моя, - рассмеялась Мария Антоновна, - Недостатка в поклонниках у тебя сегодня не будет. Ну, все, пора ехать, если мы не хотим опаздывать. Андрюша обещал тебя сопровождать сегодня.

Аня слегка нахмурилась. Если Андрюша будет ее сопровождать, то он одним только своим кислым видом распугает всех возможных претендентов на ее руку и сердце. Впрочем, братец, кажется, сильно увлечен ее подругой Натальей, и если она будет присутствовать сегодня, то неусыпный надзор со стороны братца ей не грозит.

Наталья Николаевна Орлова, единственное и позднее дитя графа Орлова, с детства купалась в родительской любви и внимании. К тому же для Анечки она служила ценным источником сведений об интересующем ее субъекте, коим являлся старший сын светлейшего князя Воронцова, Алексей. Несмотря на свой юный возраст, Наталья Николаевна Алексею приходилась двоюродной тетушкой и всегда была в курсе жизненных перипетий ее красавца-племянника.

После смерти прадеда Алексея, его сиятельства графа Владимира Александровича Орлова, имение его по завещанию отошло матери Алексея, внучке покойного графа, а вот титул достался барону Николаю Сергеевичу Аракчееву, его племяннику.

Выйдя из комнаты, Аня медленно спустилась по лестнице, давая возможность отцу и брату, стоящим внизу, рассмотреть ее как следует.

- Мадам, Вы ослепительны, - улыбнулся Андрей, предлагая ей свою руку, чтобы проводить к ожидавшему их экипажу. Накинув на плечи ротонду из темно-синего бархата, подбитую мехом соболя, Анечка под руку с братом степенно прошествовала к экипажу и грациозно поднялась на подножку. Обернувшись, махнула рукой матери и отцу и скрылась внутри.

Сердце замирало в волнении, в предвкушении чего-то особенного, чудесного, чего-то такого, что способно перевернуть всю ее жизнь. Ей очень хотелось спросить брата о том, будет ли сегодня у Долгоруких Алексей Васильевич Воронцов, но она так и не решилась. С того самого памятного разговора в саду они больше никогда не разговаривали. Алексей, казалось, вообще ее не замечал, а последние четыре года он провел в Европе и вернулся в Россию сравнительно недавно. За это время он успел уже разбить немало женских сердец и заслужить репутацию сердцееда и дамского угодника.

Вот и показался, наконец, особняк хозяев сегодняшнего праздника. На подъездной аллее уже скопились экипажи прибывающих гостей. Аннушка с тревогой высматривала, не мелькнет ли с детства знакомый герб на какой-нибудь дверце, но, увы, ее ожидания не оправдались. Когда подошла их очередь, она с помощью Андрея выбралась из экипажа и под руку с ним направилась ко входу в особняк.

Поприветствовав хозяев дома, Андрей провел ее в бальную залу. Тысячи свечей, отражаясь в зеркалах по периметру всего зала, освещали помещение теплым светом. Букеты оранжерейных цветов в вазах из тончайшего фарфора стояли около каждой мраморной колоны источая дурманящий голову аромат.