— Ты садись, не стесняйся, — усадила меня Прекрасная за стол, налила чай и уселась рядом, заглядывая в рот, ожидая моего слова.

— Рассказывай, что ты натворила, — тяжело выдохнула сестра.

И как же мне хотелось возразить в этот момент. Опровергнуть ее догадки, сказать, что я пришла просто навестить их. Как хотелось мне, чтобы так было. Но… Я молча расстегнула сумку и достала из нее Рябу.

— Вот. — Усадила курочку на стол.

— Неужто хозяйством обзавелась? — Недоверчиво уставилась на курицу самая мудрая из нас.

Дабы не объяснять на словах, я следом достала два золотых яичка, которые курочка снесла в дороге, и протянула их сестрам.

— Это вам! — Криво улыбнулась.

Лиса тут же изменилась в лице.

— Ты где ее взяла? Украла? Да ты хоть знаешь, чем это кончиться может? Ее же все разбойники в мире ищут…

Выслушав в свою сторону все гадости мира от сестры, сделала глубокий вдох, успокаивая себя, и начала свой монолог.

— Во-первых я ее не крала, я спасла ее от цыган.

— Это то же самое, — возмутилась Василиса.

— Не то же, — вмешалась курочка, — они меня кормили, как на убой, чтобы я больше яиц несла. День и ночь трудиться заставляли. Знаете ко-ко-как это неприятно?

— Прекрасно, она еще и разговаривает! — Выходила из себя Лиса.

— Какая чудная, — с неподдельным интересом разглядывала ее Прекрасная.

Старшая сестра, закрыв глаза, потерла переносицу.

— Ты же сюда не просто так заявилась, да? Кто-то узнал, что она у тебя?

— Узнал, — честно призналась я.

— Кто? — Впилась в меня глазами.

Ох, сестрица, не понравится тебе мой ответ.

— Соловей, — пропищала я.

— СОЛОВЕЙ? — Выкатила глаза Лиса. — Как это сам Кощей к тебе на хвост не сел, а?

Василиса вымещала на мне всю свою злость словесно. Только она умела так глубоко ранить словом. Видимо это заслуженно, ведь в самый тяжелый для семьи момент я просто сбежала, оставив их одних с нашим общим горем. Она злится на меня. Ненавидит. Так пусть уже это закончится здесь и сейчас. Пусть она мне выскажет все, что наболело. Я стерплю.

— … от тебя лишь одни неприятности! — Кричала она.

— Знаю, и прошу за это прощение. Но я не могу отдать ему ее!

Премудрая посмотрела на курицу.

— Я прошу Вас спрятать Рябу.

— Нет, ты просишь нас не Рябу спрятать, а обречь нас на неизбежную смерть. — Как обухом по голове, свалились ее слова на меня. — Оставив ее у себя, мы рискуем своими жизнями.

— Вы правы, — резко встала я. — Я слишком много прошу.

— Сядь, — почти приказала она, — я не сказала, что мы этого не сделаем!

— Поможете? — С надеждой в глазах, глядела на сестру.

— А у нас выбор есть? — Буркнула она. — Не привела хоть хвостом свистуна?

— Нет, — с уверенностью ответила я. — Но долго мне здесь быть нельзя. Возвращаться нужно. Искать будет.

— Где ж ты нашла-то его, скажи мне на милость?

— Не искала я, сам приперся…

И рассказала я Василисам все, как оно было. Ничего не утаила. В мельчайших подробностях. И как встретились мы у Кощея, и про бар и про прогулку нашу. Все излила сестрам.

— Ээээх — романтично вздохнула Краса, — а ведь если не знать за чем охотится эта птичка, можно и подумать, что нравишься ты ему…

— Да что ты? — Махнула рукой я. — Это ж Соловей.

— В том то и дело, — загадочно погладила свою длинную русую косу и закинула ногу на ногу, — такие, как он не церемонятся, силой все берут. Хотел бы, давно бы из тебя правду выбил…

2.5

Зашел в забегаловку ближе к ночи. В это время самый пик местной тусовки, да только сегодня в ней шаром покати. Оглянулся вокруг. Несколько пьяных тел за крайним столиком давили бутылочку, увлеченно обсуждая что-то, по-видимому, очень важное. И все. Больше посетителей видно не было.

Направился к стойке, за которой подавальщик и по совместительству хозяин заведения натирал стеклянную посуду.

— Как обычно? — Подколол мужик, тонко намекая, что зачастил я сюда.

Я положительно кивнул.

— Пусто сегодня у вас.

— Конечно пусто. Где ж посетителям взяться, если Василисы нет…

— А где она? — Не задумываясь, перебил его я и тут же осекся.

Обычно мой мозг сначала фильтрует информацию, тщательно обрабатывает мысль и только потом, когда она четко сформирована, опускает ее в речевой аппарат.

Мужик виду не подал, но краешками глаз улыбнулся.

— Выходной взяла. Плохо чувствует себя.

Я потянул пенистое и нервно затопал жесткой подошвой по начищенному полу.

Ситуация выходит из-под моего контроля. Невозможно контролировать ситуацию, в которой колесит эта Егоза. Я перестаю соображать, думая о ней. Нужно прийти в себя и действовать жоще.