— Тогда тебе следует отдохнуть, собраться с силами. Если мы в ближайшее время не найдём это место, пошлём сообщение Райдеру и отправимся обратно к Осеннему Двору, чтобы собраться с силами, прежде чем пытаться снова. — После минутного молчания он предложил выход из неудобной ситуации. — Я могу поджечь твои яйца, и они разморозятся

— Держись подальше от моих яиц, козёл. Не такая им сейчас нужна помощь. Лучше тёплую плоть, от которой заодно и покормлюсь, — пробубнил Кейлин, и жар в его глазах немного утих, когда он перевёл взгляд на костёр.

Синджин повернул голову, оглядывая палатку, будто та могла облегчить страдания от бури, которая завывала, настойчиво обрушиваясь на них.

— Можешь разжечь кострища в палатках, чтобы было теплее. Сейчас как нельзя кстати поспать. Не дай боги, одеяла промокнут от этого бесконечного снега.

— Я разожгу костры, прежде чем отправлюсь на разведку. Кто-то наблюдает за нами с момента, как мы пересекли границу Зимнего Двора, и стоит начать искать, они исчезают. А их следы скрывает снег. Не говоря уже о том, что здесь полно диких ягод, которые мешают мне искать в облике гончей. Я возьму лошадь и отправлюсь на запад, туда, где, как утверждали гномы, двор стоял последний раз. Там, может, найдётся подсказка, куда двор делся. Если не вернусь до рассвета, тебе, чёрт возьми, лучше найти меня, придурок. Магия у всех ограничена, а холод и необходимость поддерживать температуру у тебя и Лахлана истощают меня, особенно без женщин, которые помогли бы восполнить силу.

— Почему Зимний двор может перемещаться, а другие нет? — спросил он сквозь стучащие зубы.

— Потому что они полукровки и наполовину Высшие фейри. А значит, у них есть сила восстановить двор с помощью чар, как это делаем мы. Дворец сам по себе является частью их магии, но если выйдет из строя, они останутся вообще без него, пока не накопят достаточно магии. Из-за этого они, как правило, больше двигаются, вот почему мы не могли просто перенестись, и уже быть под его защитой.

— Думаешь, они нам обрадуются? Скорее, они надеяться, что мы здесь умрём, прежде чем найдём их местоположение. Может, они надеяться избежать уплаты десятины, перемещаясь туда-сюда и заставляя нас гоняться за нашими же хвостами, пока не замёрзнем до смерти. Мне почти неприятно это говорить, но вполне возможно, что они — гении, и у них почти получилось.

— Никому не хватит тупости даже подумать, не уплатить десятину. Злить Орду — самоубийство, особенно когда мы собираемся на войну. Почти вся Орда собралась в крепости. Один призыв к оружию, и мы могли бы сокрушить любую касту фейри и придворных за несколько минут. Они так делают не для уклона от уплаты причитающейся десятины, а из-за обороны. Потому что их не жалуют и не любят при низших дворах. Это разумно, и иногда хорошая защита — самый разумный способ справиться с лживыми существами. И не заблуждайся, Кел, эти существа процветают на разногласиях и обмане. Давай-ка устроим тебя, и я подоткну одеялко, чтобы было тепло, светло и мухи не кусали.

— Чувак, мне почти тысяча лет. Не нужно меня укутывать в одеяло.

— Серьёзно? — усмехнулся он, пожимая плечами. — Синтия так делает, когда укладывает детей спать, это… мило. Чёрт возьми, кто использует слово «мило». — Его передёрнуло, а Кейлин усмехнулся и кивнул, указывая дрожащим пальцем на Синджина.

— Дети меняют всё в мужчине, — ответил он. — Мы все изменились, после рождения у Райдера детей.

— Хочешь детей? — нерешительно спросил Синджин, разжигая кострище и согревая спальные мешки, которые стражи бросили в палатку, где братья собирались спать.

— Нет, на самом деле это не моё. Я делаю это, потому что Райдер попросил. Хотя мне не нравится идея быть привязанным к одной девушке или делать детей. Но нравится практиковаться в их зачатии. Пройдёт год, и я уйду. Я независимый, дамы любят меня. Зачем портить такую прелесть? — Кейлин почесал затылок и посмотрел на полог палатки, который постоянно трепал жестокий ветер снаружи.

— Когда-нибудь ты найдёшь женщину, которая долбанёт тебе по голове чем-нибудь тяжёлым.

— И полюбит меня? — Он хохотнул.

— Нет, просто вобьёт в тебя немного чувств.

— Синджин — ты ушлёпок.

— А я и не отрицаю. — Он пожал плечами, заканчивая согревать мешок для брата. — Спи, уйдём с рассветом.

Он сделал всё, что мог, чтобы остаток ночи прошёл с комфортом, прежде чем выскользнуть из палатки. В отличие от него, братья не могли согреться изнутри. Но с другой стороны, он наполовину Фейри, наполовину джинн. А значит, холод не беспокоил его, если только запас энергии не на пределе, а учитывая отсутствие кормления, этот момент чертовски близко.