Детектив на свидании

Елена Логунова

Принц на велоконе

Парадно-выходное платье было красивое, но тесное.

Все-таки есть одну кашу с хлебом — не вариант. Что сэкономишь на еде, потратишь на новый гардероб. «Эмка» уже отчетливо маловата, надо «эльку» покупать. А потом «икс-эльку», «два-икс-эльку», «три-икс-эльку»…

Устрашенная перспективой, Маша содрогнулась, больно стукнулась локтем о стену и выругалась:

— Вот же гадство!

— В Санкт-Петербурге надо говорить не «гадство», а «прискорбные обстоятельства», — хрустнув яблоком, наставительно сказала Инга, быстро почавкала и пропищала, манерно грассируя: — Мари изволили посетовать на прискорбные обстоятельства.

— Посетуешь тут. — Маша оставила попытки одеться в подобии узкой ниши между стеной и открытой дверцей шкафа и вышла на середину комнаты.

— Мину-у-уточку! — Инга подняла на лоб очки. — Что я вижу, новый комплектик «Виктория Сикрет»? У кого-то наполеоновские планы? Мари, колитесь! Куда это вы изволили намылиться?

— Я разве не сказала? — Маша влезла в платье и повернулась спиной. — Застегни молнию.

— На колени! — повелела Инга и хлопнула опустившуюся на коврик Машу свернутыми в трубку листами с текстом. — Посвящаю вас в рыцари… А, нет. Лучше ты меня посвяти: что задумала?

— Молнию застегни, — повторила Маша, удерживая скрученные волосы на макушке, чтобы они не попали в замок. — У тебя склероз, ваша светлость? Я же говорила: иду на свиданку.

— С Гаврилой? — Даже не видя лица подруги, Маша поняла, что Инга скривилась.

— Он Георгий.

Свистнула молния.

— Встаньте, сэр… То есть мэм. Маня, а ты не слишком торопишься? Вы с Гаврилой знакомы всего ничего, а ты уже готовишься снять с себя «Викторию Сикрет». — Инга заговорила укоризненно.

— Петрова, заканчивай. — Маша встала и прошла к трюмо, чтобы поправить прическу. — Роль заботливой матушки тебе неорганична. Кто позавчера пришел домой под утро, дыша духами, туманами и пасхальным кагором?

— У нас был двойной прогон! Коломойцев устроил генеральную репетицию в стиле «Телепузиков» — заставил отыграть спектакль два раза подряд!

— Винище жрать тебя тоже злой дядя режиссер заставил?

— Бакунина, и ты заканчивай! — Инга психанула и запустила в подругу распечаткой с ролью. Листы разлетелись по всей комнате. — Не все из нас смирились с прискорбными обстоятельствами! Я хотя бы лежу в направлении мечты! Изо всех сил надеюсь на лучшее!

— А я — на Георгия, — Маша обернулась, не глядя вдевая в ухо серьгу. — Знаю, тебе он не нравится, но у него своя жилплощадь!

— Твой Гаврила, — Инга выпятила губу и выделила имя, — живет с мамой!

— Да. В одной квартире. А вторую сдает!

— Серьезно, у него две квартиры в Питере? — Та перестала гримасничать. — Ого, Гаврила сильно вырос в моих глазах. Аж сразу до Георгия! Послушайте, Мари…

— Все, мне некогда. — Маша вздернула на плечо сумочку и пошла к двери. — До утра не жди.

— Мань, так, может, он сдаст свою вторую квартиру нам с тобой? — Инга спрыгнула с дивана и побежала за подругой в прихожую, в коридоре на бегу раскланиваясь с соседями по коммуналке: — Здрасьте, дорогая Вера Михална, добрый вечер, любезный Андрей Афанасьевич… Да постой ты. — Она ухватила Машу за ремень сумочки уже в дверях. — Серьезно, пусть Гав… оргий! Сдаст свою хату нам по пониженной стоимости. Ему ж самому хорошо будет: вы станете там встречаться, а я — клянусь! — мешать не буду, готова на время ваших свиданок уходить из дома…

— Инга! — Маша выдернула сумочку из рук подруги. — Не гони коней! — и вышла из квартиры.

Тяжелая старая дверь гулко бухнула, закрывясь, и из-за нее донеслось нарочито басовитое:

— Ямщи-и-ик, не гони лошадей! Мне не-е-е-екуда больше спешить. Мне не-екого больше лю…

— Хорош голосить, на часы посмотри, горлодерка! — оборвал раздольное пение злобный крысиный писк старухи-соседки.

«Дорогая Вера Михална», ага. Ведьма старая, чума ходячая. А еще такую благостную фамилию носит — Милосердова.

Маша показала язык табличке с надписью «Милосердовы — 3 звонка», с сомнением покосилась на ржавую клеть лифта и заспешила вниз, ловко перебирая ногами стертые ступени из серого ноздреватого камня с красивым названием «путиловский известняк». Выскочила из парадной, отошла подальше от дома и только тогда позвонила Гавр… ой, да Георгию, конечно!

— Ну наконец-то. Мария, я жду уже двадцать минут! — печально молвил мужской голос в трубке. — Если ты планировала задержаться, следовало предупредить меня…

— Я не планировала, так сложились обстоятельства.

— Какие?

— Прискорбные!

— Мне следует об этом знать? — усомнился ее собеседник.