Правда, получается, плохо… Внутри-то я жалкая… И осколки разбитого сердца беспощадно ранят нутро, напоминая о ещё не пережитой боли…
— Нет. Квартиру купили для нее родители. Вернее, отец…
— То есть девочке действительно нужен ты? Ей удалось удивить меня, — изумленно распахиваю глаза.
— А меня нельзя полюбить? — рычит Сережа.
— Тебя можно, конечно. А вот меня уже нет. И все потому, что…
— Вика, я работаю с отцом Жанны. Мы партнеры, а впереди крупный контракт. Если все выгорит, я заработаю. Да так, что смогу десяток квартир купить или отремонтировать. Не пей нам кровь хотя бы месяц. Потерпи. Я разберусь с делами и все улажу.
Я не верю ни единому его слову… Интересно, кто познакомил его с Жанной? Ее папаша знал, что Сергей женат?
А, быть может она случайно познакомилась в «Сержиком» в офисе? Зачем ей понадобился стареющий и не шибко здоровый мужик? Неужели, правда, любовь?
Делаю вид, что со всем согласна.
Нет сил продолжать разговор… Ощущение, будто меня через мясорубку провернули… Разрозненность, одиночество, тоска… Все это я сейчас…
— Я подумаю. Спокойной ночи.
Убегаю в гостевую спальню и запираюсь. Он все что угодно может сказать, любую лапшу навешать… Почему я должна о какой-то сделке думать?
Решаюсь записаться на прием к адвокату завтра же. По опыту подруг знаю, что верить в мужские обещания не стоит… Сегодня провинившийся муженек одно обещает, а завтра забывает обо всем, опьяненный счастьем обладания «сахарной» писи.
Со мной точно ничего подобного не случится.
Выбираю на сайте первого попавшегося специалиста и записываюсь на прием.
Сплю плохо. Просыпаюсь по будильнику и на цыпочках бреду в кухню. Завариваю чай и готовлю кашу. Одну порцию. Теперь это не моя проблема, как будут питаться дочь и муж.
Распахиваю дверцу шкафа, цепляя взглядом использованные блистеры, валяющиеся в ведре. Сергей за ночь аж три дозы лекарства от изжоги принял!
Внутри просыпается жалость, но я душу её усилием воли…
Меня они выкинули, как бродячую псину, даже слов не выбирали — как есть обо всем сообщили…
«Проваливай, проваливай», — как наяву звучат слова Жанны.
Я-то уйду, а как ты будешь жить моей жизнью? Справишься? Сомневаюсь, что ты знаешь название суспензии от гастрита. Твой максимум — нарядиться в костюм медсестры и козочкой скакать в нашей постели…
Собираю волосы в хвост, кормлю Вилли и убегаю из дома.
Я могла бы из вредности объявить о беременности и остаться в своем доме. И никто не посмел бы выгнать меня.
Но разве игра стоит свеч? Для чего мне самой страдать, зная, как сильно меня ненавидят?
Да и малыша мне жалко… Ему настанет год, и нас вышвырнут, заменив другим, более подходящим ребенком…
Пусть лучше так, как сейчас — радикально. Раз… и все.
— Молчанова! Входите, — выкрикивает из кабинета секретарша.
— Здравствуйте, — киваю юной девушке с короткой стрижкой.
— Меня зовут Анжелика Сергеевна, я специализируюсь на семейном праве.
Ей-богу, я никогда бы не обратилась к столь легкомысленной на вид девице, увидев её фотографию на сайте коллегии адвокатов. Ей больше двадцати не дашь.
— Мне тридцать, — вздыхает она.
— Ой… Вы не подумайте, я…
— Многие так реагируют. У меня больше сотни выигранных дел. Рассказывайте, раз пришли.
Выпаливаю все как на духу…
— Хорошо, что вы не поверили мужу. Нужно оформить заявления на развод и раздел имущества. Не стоит забывать, что он уже сегодня может отправиться в банк и опустошить счета.
— Мне нужно жилье, понимаете? Я не хочу обирать мужа до нитки и лишать его бизнеса. Я жду ребенка и…
— Что? Тогда предлагаю написать заявление на алименты. Муж будет выплачивать их всю беременность или триста дней после развода. Согласны написать?
— Не знаю, — неуверенно отвечаю я. — Я хотела скрыть беременность.
— Виктория, почему вы должны испытывать трудности? Искать работу, соглашаться на непонятные условия проживания и отказываться от своего законного права на помощь? Кому вы хотите что-либо доказать? Бывшему мужу? Он все равно узнает о ребенке, когда тот родится.
— Хорошо, давайте оформим.
Вот и всё, Сержик… Тебе придется продавать дом и выплачивать мне половину стоимости.
А Жанночке стоит узнать о новой, давно существующей пилюле — губозакатин.
Хочет моего мужа — пусть селит его в своей конуре.
— Документы уже сегодня будут в суде, — рапортует Анжелика Сергеевна.
— Какие мои дальнейшие действия? — облегченно вздыхаю я.
— Я сообщу вам о дате заседания. И буду представлять ваши интересы.
— И где мне все это время жить? Дома невыносимо…