Я прикусила губу и провела пальцами по щетине на его щеках. Мой взгляд в сотый раз скользнул по морщинам его лица, ненадолго остановившись на шраме, который казался более выраженным, чем когда-либо. Это было трагическое эхо несчастного случая, который едва не лишил его жизни, который теперь рассказал историю, замкнувшуюся в круге. У него во рту была дыхательная трубка, пока несколько дней назад его врач не определил, что он может дышать самостоятельно. Это был признак улучшения, за который я цеплялась, как и за слова его врача о том, что он молод и силен, поэтому у него есть хорошие шансы на выздоровление.

Абсурдно, как легко я могла потеряться в сомнениях и страхе. Девять дней ощущались как девять лет. Они представляли собой бесконечный цикл надежды, тревоги и отчаяния, и мне было почти невозможно сосредоточиться на чем-либо, кроме Хейдена. Я едва могла пройти промежуточные экзамены, но интенсивная учеба была моим единственным способом уйти от реальности на короткое время. Каждая моя бодрствующая мысль была о неопределенности его состояния, которое могло продлиться еще один день или вечность.

Я вздрогнула. Нет. Я отказывалась думать об этой мрачной возможности.

Он проснется. Он проснется.

На этот раз я не позволила себе впасть в очередную фазу «что если». Я должна была стать сильнее, чем прежде, ради себя и Хейдена. Ему нужно было, чтобы мы верили в него и поддерживали его. Я не могла позволить этим старым негативным мыслям захватить меня, поэтому я решила оставаться позитивной.

Теперь мы с Хейденом были вместе, но наша ссора девять дней назад показала, что нам обоим нужно поработать над пониманием и пересмотреть то, как мы воспринимаем друг друга и наши действия. Все развивалось так быстро, что я иногда задавалась вопросом, воображаю ли я это или нет, и это было трудно принять.

То утро вторника принесло слишком много эмоций, столкнувшихся вместе. Все должно было быть хорошо после того, как Брэд, бывший парень моей матери из Нью-Хейвена, был арестован за то, что он сделал с моей матерью и мной. Его отправили обратно в тюрьму, и наш адвокат заверил нас, что он не выйдет в ближайшее время после похищения и нападений. Моя мать была в стабильном состоянии, а меня выписали из больницы, и я отправилась создавать светлое будущее с Хейденом.

Но затем наступило то утро, олицетворяющее черно-белые результаты в их лучшем виде. В одну минуту все было замечательно. Я все еще чувствовала покалывания, когда вспоминала поцелуй Хейдена, который пронизывал все мои чувства, прямо перед тем, как мое сердце растаяло, когда он дал мне самую бесценную вещь: свой дневник. Я была поражена тем, что он хотел показать мне самые глубокие части себя, несмотря на свои страхи и неуверенность. Он даже умолял меня не оставлять его после того, как я его прочитаю.

Затем Хейдену позвонил один из парней из банды, и случился жестокий поворот. Он пришел в неконтролируемую ярость, которая еще больше усилилась, когда он неправильно истолковал мое беспокойство за него.

Я больше не хотела, чтобы он дрался. Я хотела, чтобы он был в безопасности, подальше от боли и этого темного мира, но он думал, что я хочу его контролировать. Он набросился на меня и сказал мне то, что я предпочла бы похоронить в самых глубоких уголках своего сознания и никогда больше не вспоминать, прежде чем он оставил меня одну перед больницей.

А потом… А потом история повторилась. К тому времени, как я заметила, что его сейчас собьют, было уже слишком поздно, и машина врезалась в него и отправила его в полет. Хейден тут же потерял сознание.

Я закрыла глаза. Я не могла не представить себе образ его неподвижного тела, переплетенный с темным образом Кайдена и его мертвых глаз, обе аварии, слились воедино. Хейден выжил в той первой аварии благодаря Кайдену, но на этот раз не было никого, кто мог бы принять удар за него. Казалось, что эта авария была его наказанием за то, что он обманул смерть тогда, и я боялась. Сильный страх преследовал меня во сне — страх потерять его на этот раз навсегда.

Я судорожно выдохнула и покачала головой, чтобы развеять эти мысли.

Я посмотрела на дневник Хейдена, лежавший передо мной на кровати. Это была драгоценная частичка его, которую я хранила рядом с собой с того утра, как он мне его подарил. Он был моим сокровищем и погибелью, потому что он приносил боль вместе с ответами и пониманием. Я полностью поняла, кем он был, и, как он и сказал, в некоторые моменты это было слишком интенсивно и грубо, в то время как в другие моменты проявлялась хрупкость, которая разбивала меня вдребезги. Мне нужно было отвлечься от моего кошмара, поэтому я перевернула страницу и начала читать новую запись.

«Дата: октябрь… Имеет ли значение, какой день?

Вот я. Пытаюсь разобраться в своих эмоциях. Черт возьми, это невозможно.