Размер шрифта:   16

— Командир, ты решил стать русалом? - притворно ужаснулся Ахмат и тут же просиял. - Бери королеву Идимнэ и у нас всегда будет свежая рыба! А я смог бы...

Он вдруг задумался глубоко, уставившись на свои коротышечные ножки, словно никогда их не видел.

— Чтобы поймать воришек, нам надо стать водорослями, - заявил Кабанкин Олесе.

— Смотри, как светятся!

— Это магические водоросли!

— Эту партию отложим отдельно, будем продавать по десятикратной цене!

— После такого шахтерам даже лампы не нужны будут, сами будут светиться!

Грубый гогот, шуршание чего-то, треск, топот ног, затем высокий писк.

— Рудар сработал!

— Шугани хвостатых, чтобы не мешались!

— Ну, Серый, давай одну поймаем!

— Куда ты ей совать собрался, озабоченный? В рот? Ты видел, какие у них зубы? Давай шустрей, пока охрана не набежала!

Помесь баржи с катером плясала на волнах, подсвечиваемая снизу иллюзией светящихся водорослей. Тени метались по палубе, что-то тащили и крепили, попутно булькнуло.

— Лампы ставить?

— Если рудар начнет пищать, что как маленькие? Шевелись, братва, шевелись!

Кабанкин сунул сканер в воду и задумчиво кивнул самому себе, затем подал знак. В воздухе пронеслась тень и раздался голос

— Именем летающего правосудия - вы арестованы!

— Что?

— Кто?

— Это птица?

— Это человек!

— Это мутант!

— Убейте его!

— Командир, они меня обижают! - нарочито детским и жалобным тоном пропищал Ахмат.

— Отставить обижать рядового Тузова! - крикнул Кабанкин в рупор.

На лодке окончательно замерли, начали подергиваться, водя оружием из стороны в сторону. Олеся взмахнула посохом и над корабликом вспыхнул свет, а рядом с камнем, на котором находились она и Иван, вынырнул Перлор.

— И правда... страшно, - выдохнул он.

— Валим! - крикнул кто-то из экипажа кораблика.

— От летающего карлика правосудия еще никто не валил! - провозгласил Ахмат.

Плазменник в его руках дернулся и движок корабля заглох, пробитый прямо сквозь борт. Кто-то из команды выронил оружие, еще один попытался взять Ахмата на прицел и игольник в руках Кабанкина слабо дернулся.

— Вплавь!

— Там же русалы!

— Мы всех разогнали!

Олеся только хмыкнула и добавила к своей иллюзии еще и русалов с акулами. Она, как всегда, прочитала целую лекцию, из которой Иван понял, что создать стационарную основу для иллюзии тяжело и требует времени (которое у них было), но добавлять потом к ней элементы достаточно легко. если знать как.

Олеся, разумеется, знала.

— Пугай их! Пугай!

— Не высовывайся!

— Стреляй в воздух!

— Лови их трубой, будут заложники!

— А они не слишком умны, - покачал головой Иван, - ладно, подбрось меня.

Пусть Кабанкин и не видел ее лица в темноте, но ясно представлял скучающий вид на лице Олеси, когда та взмахивала посохом. Иван пролетел по воздуху, прямо в прыжке подстрелил самого любопытного, приземлился нарочито громко и игольник в его руках дернулся еще пару раз, добивая остальных, высунувшихся на звук его приземления.

— Хм, ну мне кажется тут все ясно, - заявил он Ахмату, вылетевшему откуда-то сбоку, - как считаешь? И выключи их пугалку, нечего воду баламутить.

— Мгм, - промычал карлик. - Очередные умельцы-самоучки, едрить их за ногу. Я бы смог не хуже, нет, я смог бы намного лучше! Для начала не использовал бы трубу с компрессором и не оставлял ей кругов!

— А что бы ты сделал? - полюбопытствовал Кабанкин, приводя в чувство того, кого он вывел из строя первым.

— Я бы договорился с русалами, и они бы сами таскали мне водоросли копнами. Или нашел бы такие же, только дикие и собирали бы их бесплатно и без риска.

Подстреленный - лет двадцати, не старше - пришел в себя и теперь таращился на них с гневом и недоумением. Затем он вдруг дернулся, словно хотел убежать, но не смог, удерживаемый рукой Кабанкина.

— А-а-а-а!! - орал он. - Не надо! Не надо! Уберите ее! Я все скажу! Все!

Он бился и пытался закрыться руками, даже не вырваться из хватки Кабанкина, который с легким удивлением повернул голову и посмотрел вверх. Там, в сиянии и тенях, смачно чавкая чем-то, с небес величественно спускалась Олеся, словно карающий ангел возмездия.

— Говори! - потребовал Кабанкин, встряхивая его.