Мелиэль нахмурилась, чувствуя, как груз его слов ложится на её плечи. Она хотела возразить, сказать что-то ободряющее, но промолчала. Поднялась и оставила его одного у воды.

Когда шум шагов затих, Дофф остановился у самого берега, где река мягко журчала, перекатываясь через камни. Он медленно опустился на корточки, проводя пальцами по поверхности. Холодная влага коснулась кожи, но внутри всё равно оставалась тяжесть, будто тень, которую он не мог стряхнуть.

Его мысли вернулись в прошлое, в те времена, когда он был ещё молодым воином Дрейл-Торна. С тех пор многое изменилось, но страх, который преследовал его с детства, никуда не делся. Это был страх не перед смертью или болью — нет. Это был страх стать тем, кого он презирал больше всего: слабым. В мире дроу слабость была хуже проклятия. Она означала изгнание, забвение, стыд.

Его мысли начали блуждать по темным тропам, которые он так долго пытался игнорировать. Он смотрел на воду, но видел не её — перед глазами вставали картины из прошлого, которые он предпочитал забыть. Тени, которые он когда-то отверг, теперь возвращались, словно требуя своего места.

Он вспомнил тот день, когда Хъёрг впервые заговорил с ним о магии. Его голос был мягким, почти успокаивающим, но в нём сквозила тревога.

— Ты не должен касаться этого, — сказал тогда Хъёрг, положив руку на плечо молодого Доффа. — Магия — не для тебя. Она сделает тебя слабым. Она разрушит всё, что ты знаешь.

Дофф тогда поверил ему. Он всегда доверял Хъёргу, как старшему товарищу, ближайшему родственнику. И потому, когда тьма внутри него начала шевелиться, он отвернулся от неё. Закрыл дверь, которую сам не осознавал до конца. Он научился жить без неё, подавляя любые проблески странной силы, которая иногда просачивалась наружу.

Но теперь… Теперь он чувствовал, как эта тьма снова приближается. Она не была чем-то чужим или враждебным. Она была частью его самого, и отрицать это становилось всё труднее. Особенно после того, как он начал замечать странные изменения в себе. Иногда его взгляд ловил отблески чего-то, что он не мог объяснить. Иногда он чувствовал холодное покалывание в кончиках пальцев, словно его тело пыталось напомнить ему о чём-то, что он давно забыл.

«Что, если кто-то заметит?» — подумал он, чувствуя, как холод сковывает его сердце. «Что, если они почувствуют во мне то, что я так долго пытался скрыть?»

Внутри него боролись два голоса. Один шептал, что он обязан скрывать свою истинную природу, чтобы защитить тех, кого любит. Другой же настаивал, что рано или поздно правда всё равно выплывет наружу. И тогда выбор будет уже не за ним.

Дофф закрыл глаза, пытаясь прогнать эти мысли. Но они возвращались снова и снова, словно волны реки, которая не желала успокаиваться.

— Возможно, ты сильнее, чем думаешь, — вдруг раздался позади голос Мелиэль.

Он обернулся, удивлённый тем, что она вернулась.

— Возможно, то, от чего ты так убегаешь — дар свыше? — добавила она, её зелёные глаза светились теплом и уверенностью.

Дофф молчал, переваривая её слова. Может быть, она права. Может быть, именно сейчас, в этом путешествии, ему предстоит найти ответы не только на вопросы о мире, но и о самом себе.

И хотя страх никуда не исчез, теперь он казался немного легче. Как будто Мелиэль своим присутствием помогла ему увидеть свет там, где раньше была лишь тьма.

Когда солнце начало клониться к закату, на горизонте показались очертания Эрлина. Небольшой городок, окружённый деревянной стеной, выглядел гостеприимно. Дым из труб домов поднимался к небу, на дороге мелькали фигуры местных жителей, спешащих по своим делам.

Караван остановился у городских ворот, где их встретил караульный, крепкий мужчина с окладистой бородой, в его предках явно потоптались гномы.

— Добро пожаловать в Эрлин! — поприветствовал он путников густым басом. — А вы, должно быть, та самая Кошка, о которой говорил караванщик Литар.

Мелиэль удивилась, услышав знакомое имя.

— Литар был здесь?

— Да, пару недель назад, — кивнул караульный. — Он говорил, что эльфийка, что сопровождала его до Грода, точно появится здесь, сопровождая другой караван. Рад видеть вас!

Город оказался оживлённым. На центральной площади работали лавки, пахло свежим хлебом и травами. Арна, не сдерживая восторга, потянула Мелиэль к одной из лавок.

— Смотри, какие украшения! — воскликнула она, указывая на серебряные браслеты с выгравированными рунами. — Это точно гномы Карх-Дуна делали! Только они так умеют.

Мелиэль улыбнулась, но её взгляд был сосредоточен на другом. Она замечала, как жители города оглядываются на их отряд. Не с враждебностью, но с явным любопытством.