Быстро закидав вещи назад, застегиваю молнию и закидываю рюкзак за спину. Выйдя из туалета, я пересек служебную комнату и вошел в зал магазина. Сломанные полки и разбросанные на полу обрывки газет, старые автомобильные журналы, помятые консервные банки и пустые пластиковые бутылки лежали на своих местах. Осторожно переступая через них, пошел к выходу и, не дойдя до двери два или три метра, услышал на улице голоса. Говорили громко. На мгновение я замер, а затем резко сел на корточки, словно побоявшись, что меня увидят через заколоченное окно. Потом медленно пополз к окну. Голоса не затихли. Стараясь не шуметь, я поднял голову и выглянул на улицу через небольшую щель в окне.

За окном я увидел фигуры троих крупных, плотного телосложения мужчин — в синих клетчатых рубашках с закатанными рукавами, в грязных джинсах и кожаных безрукавках. Стиль восьмидесятых годов, двадцатого века. Удивительно, что одеты они были практически одинаково, как члены одной банды, различия были лишь в размерах одежды и степени потертости. У двоих — волосы зачесаны наверх, нелепое подобие ирокеза, выбритые виски, третий был совершенно лысым. На вид им около тридцати — тридцати пяти лет. В руках каждого из них была бейсбольная бита.

Мужчины столпились вокруг тощего паренька, сидящего на земле. Сидящего так, будто, его толкнули в грудь, и он задницей шлепнулся на асфальт. Со стороны он походил на загнанную жертву, которая еще не поняла, что угодила в ловушку и удивленно оглядывалась по сторонам. На какой-то момент, я поймал его взгляд и, хотя, ожидал увидеть в глазах смятение или страх, но, странное дело — на лице парня было только выражение удивления. Одет он был в черную ветровку с капюшоном и серые штаны, закатанные до колен. За спиной болтался рюкзак. Выглядел парень лет на восемнадцать, и телосложением сильно уступал троим громилам, если не сказать, что он был довольно дохлым пареньком, которого можно вырубить одним ударом. Недалеко от него, посреди пыльной дороги лежал скутер.

— Ну что? Думал пройти мимо нас и не заплатить? — произнес один из стоящих громил и пнул сидевшего на асфальте. Одного взгляда на его физиономию было достаточно, чтобы понять, что ему ничего не стоит прикончить паренька на месте.

Паренек ойкнул, а затем, неожиданно вскочил и сделал попытку вырваться из замкнутого круга грабителей. На какие-то мгновения возникла надежда, что у него действительно есть шанс убежать, однако пару секунд спустя его схватили за рукав ветровки и ударили в пах, отчего он снова рухнул на асфальт.

— Хорошая попытка, но мы тебя предупреждали в прошлый раз, — произнес один из громил, театральным жестом складывая руки на груди. Его зрачки резко сузились, а обветренные губы сильнее расплылись в более довольной улыбке, обнажая зубы. Помимо взгляда, все лицо громилы говорило о том, что с этим товарищем в темном переулке лучше не сталкиваться: грубые черты лица, двухдневная щетина, выделявшиеся скулы, высокий лоб с множеством продольных морщин, татуировка на руках.

Из троих, он, по-видимому, был главным. Его приятели, такие же малоприятные громилы, пока слабо наседали на паренька, возможно, потому, что уже почувствовали вкус победы и не ожидали никакого сопротивления. Они наслаждались беспомощностью жертвы. Они чувствовали себя победителями, королями на празднике жизни, охотниками, которые уже поймали дичь и готовились ее разделать. Главарь внезапно сощурил глаза, так, что вокруг век выступили глубокие морщины, затем резко вынул из-за пояса револьвер и демонстративно направил его на паренька.

Я проглотил комок в горле и слегка тряхнул головой, будто желая избавиться от наваждения. Чем дольше я смотрел на все это, тем меньше происходящее напоминало реальность, и тем больше походило на какой-то телевизионный сериал. На шее выступил пот, по спине пробежались мурашки, а в крови заметно прибавился адреналин. Внутри я буквально кипел от негодования, но что я мог сделать? Выбежать наружу и прийти на помощь незадачливому пареньку? Против троих громил у меня не было никаких шансов.

Я даже не знал, по какой причине они напали на него. У жертвы, на первый взгляд, не было ничего ценного, и для грабителей он не представлял никакого интереса. К тому же, если бы они хотели его ограбить, то перво-наперво, вытряхнули бы содержимое рюкзака, вывернули карманы, либо просто потребовали деньги или что здесь использовалось в качестве денег. Однако ничего подобного грабители не предпринимали, более того, даже не проявляли никакого интереса к содержимому рюкзака и к карманам жертвы.

— Пристрелить тебя сразу, или помучить? — издевательским голосом произнес главарь вслух.