Размер шрифта:   16
тимся вниз и будем жить там.

– Как дикие люди?

– Наверное.

– А они страшные?

– Обычные.

– Ты их видел?

– Давно.

– А мама?

– У мамы мы есть – семья.

– Душа моя, – вмешалась Валя, обращаясь к мужу. – Я как раз хотела с тобой поговорить об этом.

Она спустилась на пол и встала рядом – тоненькая, глазастая, с острыми мальчишескими скулами и беспорядком волос.

– Нам бы к дереву сходить.

– Ну а чего мы туда попрёмся? – нахмурился Миха и двинулся в дверь.

– Косолапый, не убегай, – Валя взяла его за руку. Пальцев едва хватило, чтобы удержать запястье. – Я не хотела тебе докучать, но ведь завянет – ведь в самом деле же спустят нас к диким.

– Ну, у других не вянет, а у нас завянет, – недовольно отозвался муж. – Валюш, всё хорошо будет. Мы есть-то будем сегодня?

– И играть, – Венька протиснулся в дверь впереди отца и скрылся в комнатах.

Валя подошла к балконным перилам, устроилась на них руками и грудью, посмотрела на город. Пёстрые грозди домов-шариков блестели на солнце, таяли вдали. Кварталы и микрорайоны, подвешенные к террасам, а под ними туманная течь облаков, далёкая сизая земля. Вале нравился вид с их балкона. С другой стороны террасы только скучное море и бесконечные колючие вершины пирамид, а здесь – простор, разный в каждый сезон.

– Душа моя, – позвала Валя, – иди ко мне, пожалуйста.

Миха встал рядом, посмотрел вниз.

– Посмотри, как красиво, – она задрала голову, разглядывая гроздья домов над ними. – Парящий город.

– Летящие люди, – на свой лад закончил мысль Миха.

– Тебе не нравится?

– Внизу каждый второй душу бы продал, чтобы увидеть закат с террасы.

– Почему? Там тоже вечером красиво. Я помню.

– Не так, как здесь.

– Ну да, там земля ближе, а отсюда и вечер, и ночь вместе. И сизая дымка там, где свет кончается. Внизу такого не увидеть, но там тоже своя красота.

– И ещё там комары с мухами.

– Может быть. Впрочем, тебе виднее, – супруга пожала плечами. – Я тут с соседями поговорила, – она улыбнулась и покосилась на мужа, – и у меня по твоему поводу сомнения возникли.

– Ну да?

– Совершенно определённо, – подтвердила Валя и подавила улыбку. В глазах насмешка осталась. – Душа моя, как ты думаешь, ты – хороший человек?

– Нет, – уверенно ответил Миха.

– Так спокойно об этом говоришь?

– Валюша, так это ж дар – чего стесняться?

– В самом деле?

– Точно, – Миха сверху вниз посмотрел на супругу. Во взгляде не было и намёка на шутку.

– Прелестно, – Валя закатила глаза и вздохнула. – Косолапый, ну ты мог бы хоть ма-аленькое такое сомнение допустить? – она сжала два пальца, показывая требуемый размер. – Вот прямо ма-аленькое-ма-аленькое? Ну хоть бы капелюшечную возможность дал развить тему.

Миха задумался, помял шею.

– Я тут подумал немного, – веско произнёс он, – и вроде как я начал сомневаться.

– Вот, уже лучше.

– Но по моим – ошибочным, – уточнил он, – наблюдениям, хороший человек – это самая затырканная скотина.

– Даже так?

– Ну к нам-то это не относится.

– Признаться, успокоил, – Валя с удивлением и восторгом посмотрела на мужа.

– Я что-то не то сказал? – Миха нахмурился.

– Нет-нет, продолжай, – попросила супруга. – Пример приведи.

– Хорошо, приведу, – муж ненадолго задумался. – Вот есть у нас Данилыч – хороший человек. Всегда, постоянно делает не своё, улыбается всем. Зачем? Чтобы иногда за спиной похвалу услышать? Думаешь, для него кто-то делает что-то похожее?

– А нет?

– Так а зачем делать-то? Он же хороший. Он никогда не отомстит, не припомнит… Для хороших людей что-то делают только при сложных и неопределённых обстоятельствах. Когда нашлось лишнее, например… Или вдруг вспомнили: «О, есть же вот Данилыч! Давай похвалим – пускай порадуется». Как думаешь, часто про него вспоминают?

– Интересные рассуждения, – произнесла Валя, перестав улыбаться.

Она посмотрела на мужа совершенно по-детски, задержала взгляд. Миха приосанился.

– Валюш, хорошим быть сложно. Положительным людям ошибок не прощают. Я с тобой избаловался, конечно, но в остальном… ты же меня знаешь.

– Может, тогда остальным подсказать? Пускай перестают быть хорошими.

– Так а нам-то зачем? Удобно же, когда они хорошие. Перестать труда нет – как в облако сигануть. Один раз что-то сделают по-своему – и готово – в наших рядах. Это мерзавцу легко – не сделал гадости – уже заслуга.

– Так ты скажи этому, как его, Данилычу.

– Ну нет, с Данилычем не получится.

– Почему?

– Человек такой. Отклонится от курса, а потом начнёт кланяться в два раза чаще – лишь бы обратно.

– А надо как?

– Посылать всех, но искренне – люди фальшь не терпят, – Миха ухмыльнулся.

– Душа моя, я не согласна.

– С чем?

– Со всем. Вот если такого все пошлют?

– Придётся н