Я перешагнул через обугленный проем и посмотрел на низкое серое небо, раскаленное докрасна на западе. В пятидесяти ярдах от меня грудой ржавой стали лежал резервуар для воды емкостью тысяч в пять галлонов. Что же случилось? Саботаж, война, революция или несчастный случай? И где вообще все?

Я немного отдохнул, затем направился через невинно выглядящие поля на запад, Они были усеяны фиктивными зданиями, которые должны были придать этой территории с воздуха вид обычных сельскохозяйственных угодий с амбарами, сараями и заборами. За пределами угодий город казался нетронутым: тут и там мерцали огни, поднимались клубы дыма. Я взобрался на груду щебня, чтобы лучше видеть.

Что бы здесь ни случилось, по крайней мере, с Джинни все должно быть в порядке — с Джинни и Тимом. Джинни бы с ума сошла от беспокойства, через... сколько времени? Месяц?

А может, и больше. От того солдата мало что осталось...

Я повернулся, чтобы посмотреть на юг, и почувствовал пустоту в груди. Четыре половинки крышек двух шахт были открыты; гигантские ракеты “Колосс” ударили в ответ — по чему-то. Я подтянул себя на фут или два выше, чтобы взглянуть на Главный Участок. В сумерках земля казалась гладкой и нетронутой на том месте, где лежал наготове в своем подземном убежище “Прометей”. Может быть, там, внизу, он был в целости и сохранности. Он был создан для того, чтобы выдерживать нагрузки, связанные с прямым запуском на внесолнечную орбиту; если повезет, несколько попаданий не повредили бы его.

Мои руки уже болели от напряжения. Я спустился вниз и сел на землю, чтобы перевести дух, наблюдая, как холодный ветер шевелит сухие стебли сухого кустарника вокруг упавшего резервуара.

Джинни должно быть одна дома, напугана, возможно, даже в серьезной беде. Невозможно сказать, насколько сильно разрушены муниципальные службы. Но прежде чем отправиться туда, я должен был быстро проверить корабль. "Прометей" был мечтой, которой я — и многие другие — жил в течение трех лет. Я должен был был убедиться.

Я направился к бункеру, в котором находилось начало туннеля, маловероятно, но там могла быть машина.

Почти стемнело и идти было трудно; бетонные плиты под дерном были выворочены и наклонены. От чего-то по земле пробежала рябь, как от камня, брошенного в пруд.

Я услышал звук и замер как вкопанный. Из-за обесцвеченных стен блокгауза, в сотне ярдов от меня, послышался лязг и грохот. Взвыл ржавый металл; затем в поле зрения появилось нечто размером с выброшенный на берег сухогруз.

Два тускло-красных луча, светящихся в верхней части высокого силуэта, качнулись, вспыхнули малиновым и остановились на мне. Оглушительно взвыла сирена — ууууу! ууууу! УУУУУ!

Это была беспилотная боевая единица “Боло Марк II”, несущая автоматическую караульную службу, и ее системы обнаружения нарушителей следили за мной.

Боло резко развернулся; снова раздалось “ууууу! ууууу!”; робот-сторожевой пес поднял тревогу.

Я почувствовал, как у меня на лбу выступил пот. Стоять перед Боло Марк II без электронного пропуска было равносильно тому, чтобы оказаться запертым в одной комнате с разъяренным динозавром. Я посмотрел в сторону Основного Блокпоста: слишком далеко. То же самое касалось и ограждения по периметру. Лучше всего было вернуться ко входу в туннель. Я повернулся, чтобы броситься к нему, зацепился ногой за плиту и тяжело рухнул вниз.

Я поднялся, в голове у меня звенело, во рту ощущался привкус крови. Казалось, что выщербленный тротуар качается подо мной. Боло быстро приближался. Бежать было бесполезно. Мне нужна была идея получше.

Я распластался на земле и переключил управление костюмом на максимальную теплоизоляцию.

Серебристая поверхность стала тускло-черной. Двухфутовый клочок рваной бумаги трепетал на выступающем из бетона краю; я потянулся к нему, оторвал, затем, пошарив в кармане, достал спичку и поджег его. Когда бумага разгорелась как следует, я отбросил клочок подальше. Он отлетел на несколько футов и застрял в зарослях травы.

— Продолжай двигаться, черт бы тебя побрал! — прошептал я. Ругательство подействовало. Порывистый ветер развернул бумагу. Я прополз несколько футов и вжался в неглубокое углубление за плитой. Боло приближался; разболтавшаяся гусеница с ритмичным стуком шлепала по земле. Горящая бумага была уже в пятидесяти футах, мерцая оранжевым светом в густых сумерках.

В двадцати ярдах, возвышаясь, как пагода, Боло остановился, загрохотал и повернул свою покрытую прожилками ржавчины башню, ища источник излучения, который впервые заметил его IR[2]. Горящая бумага привлекла его электронное внимание. Башня качнулась, затем развернулась обратно. Оно озадачено. Оно снова взвизгнуло, затем приняло решение.

[2] IR infrared sensor, инфракрасный датчик.