В уголовной полиции Амстердама случившееся получило название

Дело «апача».

Рабочий день приближался к концу, за окном моросил мелкий противный дождик.

Детектив Макс Пипсен зевнул во всю ширину рта и убрал со стола в ящик все рабочие бумаги. Срочных дел не было, остальные могли и подождать.

Сыщик встал с кресла, намереваясь покинуть свой маленький офис и отправиться домой, как в дверь постучали.

Макс недовольно бросил взгляд на настенные часы и вновь опустил свой зад в кресло.

–Входите, не заперто, – процедил он сквозь зубы, накапливая внутри раздражение столь поздним визитом.

В дверь вошла женщина, держа на отлете мокрый зонтик.

–Вы разрешите посушить его здесь? – вежливо спросила посетительница.

–Прошу, – буркнул сыщик, дернув подбородком в угол, где, по-видимому, следовало разместить вымокший аксессуар.

–Присаживайтесь. Что там у вас?

Женщина, несколько сконфуженная неласковым приемом, присела на кончик предложенного стула и поправила волосы.

Пипсен обратил внимание на несоответствие прически с внешностью ее обладательницы. Это было трудно объяснить рационально: почти неуловимый диссонанс между вычурным ярко-каштановым каре с подкрученной челкой – и скорбным выражением, застывшим на лице уже немолодой женщины, на вид слегка за 50, к тому же одетой подчеркнуто строго.

Детектив перекинул неизменную зубочистку в другой угол рта и выжидательно смотрел на вошедшую.

–У меня пропал муж, – просто ответила она, – Вот уже две недели, как он не ночует дома, и я понятия не имею, где он может быть.

–Обычно в подобных случаях люди обращаются в полицию. Вы обращались…?

–Нет, – женщина опустила голову.

–А что так…? У полиции больше возможностей найти пропавшего человека, там работает целый отдел. Да и платить не нужно. А мои услуги стоят денег.

–Я попробую объяснить. Дело в том, что он пропал сразу после того, как я обвинила его в прелюбодеянии. Между нами состоялся крайне неприятный разговор, после чего он ушел и больше не появлялся.

Я бы не хотела, чтобы это стало кому-то известно, потому что я работаю в городском муниципалитете, а мое обращение в полицию вызовет нежелательную огласку личной жизни.

Вы меня понимаете…? А Вы, как я догадываюсь, иностранец, и Ваше частное расследование будет наименее болезненно как для моей репутации, так и для нашей дальнейшей с Эриком жизни.

–Понимаю. Первое, что напрашивается в данной истории, – ваш муж после скандала ушел к этой самой любовнице, где и находится вплоть до настоящего времени.

–Да, именно так я и подумала. Вы знаете, Эрик такой импульсивный, горячий, такой шаг был бы в его духе.

– Значит, моя задача сводится к тому, чтобы установить, где проживает эта…так сказать, пассия вашего мужа и сообщить вам. Я правильно понимаю?

–Можно сказать и так, хотя сейчас я не вполне уверена, что у него есть любовница…

Пипсен поднял брови:

– Вот как? Что-то случилось за эти две недели, изменившее ваши выводы по этому поводу?

Женщина опять поправила локон на лбу и вздохнула.

–Да ничего не произошло, в том то и дело. Мы женаты почти 20 лет и никогда у меня не было ни тени сомнений в искренности его чувств ко мне, ни разу за этот срок он ни дал мне повода усомниться в своей верности.

–Тогда что заставило вас в одночасье изменить свое мнение?

–Дело в том, что в тот злосчастный вечер Эрик пришел домой непривычно поздно. Вид у него был какой-то растерянный, глаза как стеклянные и вообще выглядел он не так, как всегда. Я еще подумала, что у него какое-то маниакальное состояние.

Я сразу обратила внимание на слабый запах женских духов, исходивших от его одежды. Я такими не пользуюсь.

Впрочем, сейчас я вообще не пользуюсь никакими …

А когда Эрик попал под яркий свет в комнате, я заметила на его куртке светлый длинный волос.

………………………………

«Дело в общем- то простенькое до банальности, но что-то в нем есть. Не знаю, с чего я это взял, возможно, просто интуиция,»– думал детектив, записывая показания женщины.

–Анна ван Бек, год рождения…род занятий…, бурчал Макс под нос, записывая анкетные данные, – У мужа та же фамилия…? Фото имеется? Ага, спасибо.

Сыщик рассматривал снимок, сделанный, очевидно, на какой – то документ. Лицо простое, но, тем не менее запоминающееся. Особенно выделялись брови, окаймляющие развитые лобные дуги.

–Чем занимается Эрик, какая у него профессия?

–Он представитель свободной профессии. Скульптор. Его характер, как мне кажется, соответствует творческой натуре. Поэтому я и сказала, что он способен на импульсивные действия, зачастую неадекватные реакции.

Но я его любила и люблю именно таким, каков он есть.

За столь долгое время мы уже притерлись друг к другу и не замечали недостатков, которые раньше могли бы привести к разрыву отношений.