В ту же ночь, когда я услышала его голос, я поняла, что он уже был здесь несколько раз. Когда он говорит сейчас, я узнаю его голос. Это он.

Мне не нужно видеть его каменное лицо или его темные угольно-черные глаза, чтобы помнить, как зловеще он выглядит.

В ту ночь он не видел, как я за ним наблюдаю. Никто не видел.

Мужчина входит, и быстрый взгляд на мою мать говорит о том, что она тоже его узнает. Я вижу это по ее глазам.

— Уильям Риччи, я слышал, ты затеял что-то нехорошее, — нараспев произносит мужчина. Глубокий тембр и нотки угрозы в его голосе остаются в памяти, как дурной сон.

— Пожалуйста, отпустите мою жену и дочь, — умоляет папа, но его мольбы встречают смехом. — Возьми меня. Ты хочешь меня.

— Скажи мне, где находится информация, — требует мужчина.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — отвечает папа.

— Чертова собака, ты мне врешь. Ты выбрал неправильный способ спасти свою семью.

О Боже… что он имеет в виду?

Что сделал папа?

В ту ночь, когда Папа узнал, что происходит с Мамой, я не знаю, что он сделал после этого. Что бы это ни было, это привело к этому.

— Пожалуйста, отпусти их. Вы хотите меня. Отпусти мою жену и мою девочку.

— Скажи, где находится информация.

Речь идет об информации. Но о чем?

Какую информацию нашел папа?

— У меня ее нет.

— Ты тупой ублюдок. Мы знаем, что ты сделал, и босс недоволен. Приведи ее сюда. — Мужчина указывает на маму, которая начинает кричать, когда ее тянут за волосы.

— Нет, пожалуйста. Не трогай ее, — кричит папа.

— Где? — спрашивает мужчина.

— У меня больше нет информации. Я не знаю, где она. Моя жена и девочка ничего не знают. Забери меня, забери меня, забери меня. — Каждая мольба, срывающаяся с его губ, поднимается на октаву выше и вселяет в мою душу все больше ужаса.

— Теперь ты можешь вспомнить? — насмехается мужчина, взводя курок пистолета.

— Клик-Клик. — Это все, на чем я фокусируюсь, вместе с видом мамы, пытающейся освободиться.

— Пожалуйста, нет, не надо. Не причиняй ей вреда.

— Скажи мне то, что мне нужно знать.

— У меня нет информации. Пожалуйста, только не мою девочку.

— Твоя? Нет, — смеется мужчина.

Я понимаю, что он имеет в виду, в конце концов, я видела его в постели с моей матерью.

На долю секунды в глазах моего отца промелькнула печаль и сожаление, когда он тоже осознал. Однако все испаряется из моей головы, когда мужчина достает маленькую бутылочку из-под куртки и выливает какую-то жидкость на маму. Резкий запах обжигает мой нос, и в тот момент, когда я понимаю, что это такое, кошмар начинается по-настоящему. Это бензин.

Вспыхивает зажигалка, и вдруг моя мать оказывается в огне. Мужчина, держащий ее, роняет ее, когда пламя охватывает ее тело.

Мучительный крик, вырывающийся из моего горла, настолько силен, что я думаю, что могу умереть от вида пламени на моей матери. Мои крики смешиваются с криками моих родителей, и слезы застилают мне глаза.

— Скажи нам, где находится информация, и я, возможно, потушу пожар, — насмехается мужчина.

— У меня ее нет! — кричит Папа. — Кто-то ее забрал. Пожалуйста. Пожалуйста, умоляю, пожалуйста.

Мужчина смотрит на Папу сверху вниз. Секунды, которые проходят между ними, кажутся вечностью, и в какой-то момент что-то меняется, и я просто знаю, что все кончено.

Все кончено, и нас некому спасти. Наши ближайшие соседи будут заниматься своими делами, а единственные люди, которые могут помочь, живут у подножия холма.

Однако Джакомо Д'Агостино настолько поглощен ритуальным воспоминанием о своей жене, что я уверена, он ничего не услышит. Он, вероятно, никогда не заподозрит ничего необычного в том, что происходит в доме Риччи.

Время замирает, моя душа разрывается, и мир останавливается, когда этот человек стреляет в грудь моей матери. Прежде чем я успеваю оправиться от шока, он вытаскивает из ножен нож с длинным лезвием и отрезает голову папе, прежде чем тот успевает издать еще один крик.

Как сцена из кошмара, оба моих родителя лежат мертвыми передо мной. Тело папы, его голова, лежащая рядом, в луже крови, и мама, все еще в огне. Я не могу перестать кричать и плакать.

— Делай с ней, что хочешь, но не забудь потом избавиться от тела, — приказывает мужчина.

Он имеет в виду меня.

О, Боже…

Он говорит обо мне.

Я умру.

Мужчины выходят из дома, и я кричу еще сильнее, когда с меня срывают одежду и голую швыряют на пол.

Я кричу, кричу и кричу, когда мужчина, который меня держит, наваливается на меня. Я пытаюсь бороться, но он слишком силен и свиреп.

Я не могу вымолвить ни слова. Я просто кричу и плачу. Взываю о помощи.