Мой отец дал мне фору всего в пятнадцать минут. Это было сделано не для того, чтобы дать мне время собрать какие-либо припасы или вещи, которые я, возможно, захотела бы взять с собой. Нет, эта фора была просто способом ещё больше возбудить волков-самцов и привести их в ещё большее бешенство.

У меня было не так много материальных ценностей, в основном потому, что я предпочитала простую жизнь без лишней суеты. Но моё сердце болело из-за того, что я была вынуждена расстаться с драгоценностями моей матери, её дневниками и маленькими безделушками, которые она покупала мне, когда я была ребёнком.

Моя мать умерла, когда мне было шесть лет, и её вещи были единственным, что у меня осталось от неё, кроме воспоминаний, и я дорожила каждой из них. Я подозревала, что мой отец не дал мне достаточно времени, чтобы собрать их, потому что надеялся, что это поможет мне освоиться в его новой игре. Он хотел сохранить вещи моей матери в качестве гарантии того, что я вернусь, а не убегу навсегда.

Он был сыт мной по горло. За последние несколько лет я совершенно ясно дала понять, что не возьму себе пару, если только он не будет моим истинным. Я страстно мечтала найти эту идеальную пару, независимо от того, насколько малы были шансы на то, что я его найду. Родственные души были редкостью среди оборотней, но не невозможны.

Мой отец неустанно настаивал на спаривании по договоренности. Он надеялся выдать меня замуж за одного из своих самых сильных волков, но каждый раз я отказывалась. Теперь же, похоже, дорогой отец наконец устал ждать, пока я найду свою вторую половинку, и решил взять дело в свои руки.

Пока мой отец сдерживал волков-самцов, давая мне крошечную фору, у меня едва хватило времени схватить ботинки и куртку, прежде чем я выбежала в снежный вечер. Стая возбуждённо перешёптывалась, наблюдая, как я одеваюсь, и зааплодировала, когда я скрылась в тускло освещённом лесу. Сама мысль о том, что я попытаюсь убежать от этих людей, будучи в человеческом обличье, была абсурдной, но я должна была быть в человеческом обличье, чтобы мой непродуманный план сработал.

Я вернулась в настоящее, когда между деревьями мелькнула тень. В панике я оступилась и споткнулась. Я упала на колени в глубокий сугроб, теряя драгоценное время. И прямо сейчас мне была нужна каждая драгоценная секунда.

Ночь огласилась жутким воем эвергриновских волков, на этот раз гораздо ближе. Слишком близко.

«Торопись. Торопись. Торопись», — повторяла я эти слова про себя, стараясь напрячься сильнее.

Уже наступила ночь, когда я выбралась из леса и побежала по заснеженным полям. Я снова споткнулась, мои полузамерзшие ноги подкосились, и я рухнула на землю. Стиснув зубы от испытываемого дискомфорта, я огляделась по сторонам.

Сначала я ничего не могла разглядеть в темноте, но, в конце концов, заметила вдалеке старинный особняк. Его темно-красная краска и замысловатая деревянная отделка в готическом стиле резко контрастировали с ослепительно белым снегом, который мягкими волнами лежал вокруг него.

Я застыла, осознав реальность того, что собиралась сделать. Время поджимало, но была ли я действительно готова рискнуть и вступить в схватку со стаей Бримстоун? Они с такой же вероятностью превратили бы меня в коврик для своего очага, как и прислушались к моей жалкой мольбе.

Подув на свои онемевшие, посиневшие пальцы, чтобы согреть их, я попыталась придумать альтернативу. Любая альтернатива была бы лучше, чем тот мрачный вариант, который был передо мной.

Её не было, а вой был ближе, чем когда-либо прежде.

Мои глаза защипало от непролитых слёз, и я едва сдержала крик разочарования из-за несправедливости моей ситуации. Я не просто плыла по течению без весла. Нет, это было больше похоже на прыжок с парашютом без парашюта и молитву о том, чтобы какой-нибудь незнакомец захотел тебя поймать.

Я выдохнула, затаив дыхание, и на дрожащих ногах двинулась вперёд. Времени на раздумья больше не было. Пришло время действовать или покориться судьбе. Я бежала по глубокому снегу, спотыкаясь и падая по пути к тёмному, внушительному дому.

Я бы смогла преодолеть расстояние между двумя стаями вдвое быстрее, если бы была в волчьем обличье, но это был небезопасный вариант. Согласно закону об оборотнях, оборотень в волчьей форме, обнаруженный на территории другого альфы, может быть казнён мгновенно, без каких-либо последствий.

Хотя в наше время большинство альф редко пользовались этим правилом, я не была готова пойти на такой риск. Особенно когда дело касалось этого конкретного альфы. Альфа Бримстоун не отличался дружелюбием и заслужил репутацию жестокого человека, когда дело касалось нарушителей границ.