Мы попрощались, и через десять минут я уже ехала домой на автобусе. Есть в блокноте рассказ, понравившийся мне особенно сильно: про девушку, мечтающую петь в группе. Ее звали Эли (хотя на самом деле Алиса, но самой девушке не нравилось собственное имя, оно казалось ей недостаточно крутым для будущей знаменитой певицы, а она всерьез планировала ей стать). Так вот, внешне хорошенькая Эли и правда имела потрясающий голос. Она выступала на школьных праздниках и семейных ужинах, где собирались все родственники. Все прочили ей большое будущее в сольной певческой карьере, но сама Эли грезила попасть в рок-группу. Как по заказу, в школе, где училась девочка, образовался мальчишеский коллектив. У них было не так много оборудования, да и репетировали они у кого-то в гараже, но Эли знала, что это ее шанс. Всеми возможными и невозможными путями ей все же удалось стать частью группы (солисткой). А дальше все развивалось, как в сказке (может, это она и есть): на одном из городских конкурсов их группу заметила важная шишка в мире музыкальной индустрии и предложила им сотрудничество. Через пару лет они уже выступали на крупных площадках страны, ни один концерт не проходил без их участия. Эли вышла замуж за другого солиста группы, и все у них складывалось хорошо. Даже слишком хорошо. В конце рассказа во время выступления у одного из музыкантов рвется струна на гитаре и отскакивает в мужа Эли. Он интуитивно отходит в сторону, чем задевает саму Эли, и она начинает падать: хватается руками за воздух, все происходит быстро и в то же время мучительно медленно. Все видят, как девушка налетает на музыкальную колонку, бьется об нее головой, а затем, окончательно потеряв равновесие и остатки сознания, падает с высокой сцены вниз. Все собираются вокруг и видят, как вокруг ее головы появляется кровавый ореол. На этом рассказ заканчивается, но к нему есть небольшая приписка красной ручкой: Не всё то смерть, что ей кажется. Иногда жизнь надевает маску смерти, давая шанс тем, кто был давно обречен.

Сколько бы я ни пыталась, у меня не выходило понять, что скрыто за этими двумя предложениями. Вариантов много, но правильный ответ лишь один. Вопрос только в том – какой?

Я снова задумалась о Филиппе. Была ли его смерть не той, чем казалась? Вряд ли, если учесть все издевательства, что проделал с ним убийца. В данном случае смерть именно такая: жестокая, беспощадная, бесчеловечная. И у нее лицо живого человека. И мы его поймаем.

Эд попросил Леонида помочь ему перевезти картины в галерею. Они как раз занимались этим, когда я приехала домой. Мы с братом столкнулись у подъезда. Он широко улыбнулся, довольный переживаемыми сейчас моментами. Вчера вечером он пришел ко мне в комнату и признался, что счастлив. Такое от него не каждый день услышишь, это, и правда, важно для него, как ничто другое. Больше всего я боялась его разочарования, если выставка пройдет не слишком успешно. Лео пригласил на нее других полицейских, а я раздала пригласительные коллегам из центра, но это не давало никаких гарантий. Люди всегда охотно принимают приглашения, но в последний момент передумывают с такой же легкостью, с какой обещали прийти.

Лео я встретила у входа в квартиру, он нес очередную картину к лифту. Мы поздоровались, кивнув друг другу.

– Надеюсь, он тебе хотя бы заплатит, – сказала я и скрылась в коридоре, не дав ему возможности ответить.

Когда они закончили, то поднялись домой и засели на кухне, гремя посудой. Меня посетило одно из тех состояний, когда не можешь уснуть, но и не хочешь открывать глаза. Кто-то постучал в дверь моей комнаты, но я не ответила, решив притвориться спящей или мертвой (на их выбор). В коридоре послышались шаги и тихие голоса: Эд вслух предположил, что я сплю или просто не хочу с ними говорить. Второе предположение мне совсем не понравилось. Нельзя позволить Лео так подумать. Хотя бы потому, что он еще может мне пригодиться в расследовании. Поняв насколько абсурдно это звучит, усмехнулась нелепым попыткам обмануть себя.

Когда я вошла в комнату брата, они сидели на диване и о чем-то увлеченно болтали. Похоже, между ними двумя завязалась настоящая дружба. Заметив меня, Лео резко замолчал.

– Продолжайте-продолжайте, – быстро сказала я и поспешила уйти.

– Ева! – послышался голос следователя, идущего за мной на кухню. – Мы там заказывали еду в одной доставке. Угощайся.

На столе лежали коробка с пиццей, контейнеры с картошкой фри и наггетсами.

– Очень полезная еда, – прокомментировала я и забросила в рот сразу горсть картошки.

– Лилию завтра выписывают, – сказал Лео, снова сводя наш разговор к делу.

– Отлично. Мне нужно будет к ней заехать, – ответила я, как только прожевала, руки уже тянулись к куску пиццы.

– Зачем?

– У нее остались какие-то старые вещи Филиппа. Хочу покопаться. Вдруг найдется что-то полезное.

– Возьмешь меня с собой? – спросил он, подойдя ближе.

– А зачем мне ты?