– Хочу извиниться заранее, если мы не сможем раскрыть это дело. Не хочется признавать, но все к тому и идет, – голос Леонида стал на два тона ниже.

Я повернулась и постаралась выдать подобие обнадеживающей улыбки. Не знаю, получилось ли, но он ответил мне тем же. Мы немного посидели вот так, смотря друг на друга и глупо улыбаясь, а потом мне пришлось уйти на ужин, где все только меня и ждали.

Яна открыла дверь со словами: «Ну, наконец-то! Не прошло и года!». Все уже сидели за столом и держали в руках наполненные до краев бокалы.

– Что пьем? – спросила я, присаживаясь на свободный стул.

– Вишневый компот. Я сама закрывала его, – ответила Яна, сняв фартук, чем самым открыла нам вид на свой красивый брючный костюм сиреневого цвета.

– Одобряю, – тихо сказала Эля. И это – лучший комплимент из всех возможных, остальным даже не пришлось что-то добавлять – Яна уже расплывалась в сияющей улыбке.

– Рада, что вы все смогли прийти, – начала хозяйка дома. – У меня было время подумать о жизни и о том, какое место занимаете в ней вы, мои дорогие.

– Звучит, как речь чиновника, – съязвила Эля, за что Свят, сидящий рядом, толкнул ее в плечо.

– Да, звучит чересчур, но недавно я оказалась в положении, из которого, казалось, нет выхода.

Мне хотелось взять ее за руку, как-то поддержать, но она в этом вовсе не нуждалась. За последние недели она прошла через то, что называют личным адом на земле, и смогла из этого выбраться. Ей не нужна моя помощь, эта женщина ни в ком теперь не нуждалась. У нее есть она сама, и этого ей достаточно.

– Ладно, пора заканчивать эту помпезную речь. Я лишь хотела сказать, что наша жизнь вовсе не кончена, не переставайте бороться за себя.

Лола поднялась с места.

– Звучит, как тост. Пьем! – она протянула вперед бокал и все остальные потянулись к нему, после чего раздалось громкое чоканье.

Мы с Яной во время этого действа переглянулись и заговорщически улыбнулись друг другу. У нас теперь есть наш собственный секрет.

Стол ломился от угощений. Не знаю, как остальные, но я очень давно столько не ела. Майонезные салаты, запеченное в духовке куриное филе, маленькие круглые румяные котлетки, бутерброды с красной рыбой и нарезки: сырная, мясная, овощная, фруктовая. Мы выглядели, как большая дружная семья. Внутри от этой мысли становилось радостно, но вместе с этим к горлу подступала грусть, ведь одного из нас уже нет в живых, а его убийца по-прежнему на свободе. Сколько я ни старалась, избавиться от этих мыслей не получалось, и нет мне из-за них покоя. Какое-то странное неприятное наваждение.

– Из-за этой еды у меня откроется язва, – сказал Свят.

– Милый, у тебя нет язвы, – напомнила ему Яна. – Ты же в том месяце сам нам рассказал, как ходил на обследование к гастроэнтерологу.

– Ну, значит, появится после такого застолья, – пробубнил он себе под нос.

– Значит, не ешь, дурында, – сказала Эля и украла у него с тарелки котлету, поддев ее вилкой.

– Эй! – Свят снова толкнул ее в плечо.

Лола и Тима в это время ворковали о чем-то своем, никто не решался им мешать или привлекать к общему разговору. Краем уха я слышала, как они обсуждают совместную поездку на море. Наверное, мысленно они уже там: отдыхают на пляже и потягивают коктейли.

Смотря на них всех, я испытывала гордость. Не ту, когда видишь в других собственный успех, а ту, когда горд за то, что они справились без тебя.

Еще не все потеряно

На ужине у Яны мы с ребятами условились на том, что возобновим наши встречи в центре. Точной даты не назначили, но когда-то это в любом случае произойдет. Нам всем хотелось, чтобы к этому моменту убийцу Филиппа уже поймали. Жаль только это совсем не зависело от нашего желания.

Пятничный рабочий день подходил к концу, когда мне позвонил Леонид. Наши с ним разговоры всегда имели некую недосказанность, мы прерывались на полуслове или что-то открыто недоговаривали. Так мы оставляли торчащую ниточку, благодаря которой всегда могли снова начать общаться. Просто потому, что не закончили в прошлый раз.

– Привет, – ответила я на звонок.

– Ева, мне звонили из больницы. Сообщили, что Лилия хочет тебя увидеть. Съездишь к ней?

– Конечно. Мм, – думала он скажет что-то еще, но на том конце невидимого провода стояла тишина, – спасибо, что сказал. До свидания.

Я отключила вызов, пока это снова не превратилось в разговор, где он извиняется за то, что втянул меня в это. На самом деле, не у всего есть причинно-следственные связи. Некоторые вещи происходят без каких-либо причин или предпосылок. Думаю, и без просьб Михаила с Леонидом, я бы влезла в это расследование. Тогда какой смысл в их нескончаемом потоке извинений?