Соседи, одноклассники, однокурсники, преподаватели и другие люди всю жизнь внушали нашей семье, что у нас с ними нет ничего общего. Когда я написала тот рассказ, стало очевидно: мы ничем и никогда не отличались от остальных. Мы так же, как и все, праздновали наши дни рождения и Новый год, пекли куличи и красили яйца на Пасху, а на восьмое марта наш дом наполнялся ароматами мимоз и тюльпанов. Да, из-за болезни Эда, у нас часто бывали непростые времена, и нам попросту стало не до вечеринок и гостей. Откуда возьмутся желание и настроение накрывать стол, когда один из нас лежит в своей комнате в абсолютной темноте под ударной дозой таблеток? У нас болела душа за каждый его плохой день, но мы все равно оставались рядом. Родители не справились с этим, но многие семьи разваливаются, хоть у них и нет биполярного ребенка. Разница между нами лишь в том, что у нас по сумме вышло не так много хороших дней, как у них. Но мы все равно семья, и мой рассказ доказывал мне это раз за разом.

– Он считал себя чудовищем, Ева, но твоя методика ему помогла. Когда Липп прочитал то, что получилось, он расплакался, как ребенок. Кажется, он о чем-то сильно сожалел.

– Думаешь, ему было о чем сожалеть?

– Ну, его жена ушла и не разрешала ему видеться с ребенком.

– Я имею в виду, что-то похуже. Может, он кому-то навредил?

Лола пожала плечами.

– Просто почитай рассказ.

– Ты показывала его полиции?

– Нет, – ответила она, когда в комнату уже вошли Яна и Свят.

– Проходите, ребята, – я поднялась и направилась к своему месту за столом. – Скоро начнем.

Мы наконец-то знакомимся

На встрече я намеренно избегала темы убийства Филиппа, чтобы обсудить все с каждым по отдельности, но обстановка в комнате накалилась до предела. Мама всегда говорила, что нужно уметь разряжать атмосферу. В особо непростые времена такое умение сыграет только на руку. Легче сказать, чем действительно овладеть этим навыком. Чаще всего люди только и занимаются тем, что подливают масла в огонь. Сейчас важно не ухудшить ситуацию, в которой мы все оказались.

После разговора с Яной и Лолой стало очевидно: мне ничего не известно о шестерке. А это значит, что Эд оказался прав, когда сказал, что они для меня – всего лишь истории болезней. Мне и в голову не могло прийти, что они могут контактировать между собой, и что их может связывать что-то, помимо наших встреч в этом кабинете.

– Предлагаю вам сегодня рассказать нам историю из вашего детства, которую вы часто вспоминаете. Пусть это будет небольшая история, способная поднять вам настроение в непростые времена. Даю вам пять минут обдумать, а затем приступим.

Эля подняла руку. Сегодня она пришла в черном длинном платье, на веках – толстые черные стрелки, а на губах – ярко-красная помада.

– Мне не нужно пять минут.

Я кивнула.

– Тогда начинай.

Она поднялась с места и, откашлявшись, начала говорить.

– Мне было двенадцать или около того. Мы с родителями спонтанно сорвались в небольшое путешествие. Медленно ехали, куда глаза глядят. Останавливались, когда замечали красивый пейзаж или подъезжали к водоему. Перекусывали в придорожных кафе и на заправках, на одной из которых нам и рассказали про Долину лотосов. Мужчина, остановившийся выпить кофе, подсказал, как туда добраться и пожелал нам хорошего отдыха. Я тогда подумала, что большинство людей добры к другим и всегда рады помочь. Через пару часов мы уже оказались на месте. Почти сразу арендовали лодку с водителем, чтобы он свез нас по реке, запрыгнули на судно и поплыли. Со всех сторон нас окружали огромные бутоны лотосов. Мы медленно приближались к ним, я касалась пальцами их лепестков с листьями и думала, что ничего красивее в жизни уже не увижу. Когда я, как завороженная сидела на краю лодки, бережно гладя цветок, мама взяла меня за руку и сказала: «Элеонора, ты прекрасна, как этот лотос, всегда помни об этом».

Эля смахнула слезу с правой щеки и села обратно. Мы помолчали несколько минут, а затем руку поднял Тима.