– Ты правильно сделала, что спросила. Полиция все равно докопается до этого, а потом они наговорят тебе всякого разного. Хорошо, что ты узнала эту историю от меня.
– Ты не рассказала полиции об этом? Почему?
Яна пожала плечами.
– Они бы мне не поверили. Сама посуди: двое из шестерки связаны одной общей историей. В полиции работают умные люди, сосчитают дважды два.
– И у них получится неверный ответ. Ты должна рассказать им сама, пока не поздно. Иначе у них сложится впечатление, что ты специально это скрыла.
– Одного мотива мало, чтобы меня арестовать.
– И все же…
– Рада, что поговорили, Ева. – Яна как-то по-особенному мне улыбнулась и обняла на прощание. – Кстати, я слышала, что Свят наговорил что-то про Элю, про их конфликты с Липпом.
– Вот зачем! Я же просила…
– Да, но Свят всегда остается Святом, – заключила Яна.
Он считал себя чудовищем
Первой на встречу пришла Лола. Ее, обычно распущенные короткие светлые волосы, сегодня оказались стянутыми в маленький тугой хвостик. Она сидела на полу под дверью в кабинет и читала детектив Франка Тилье, вытянув вперед ноги, обутые в высокие темные ботинки.
– Интересно? – спросила я, приблизившись.
Лола подняла голову и грустно улыбнулась.
– Тилье – потрясающий автор. Жаль зарплаты не хватит на покупку всех его книг.
– А ты что, все бы скупила? – я присела на корточки рядом с ней, несмотря на то, что подол бежевого пальто оказался на полу.
Она молча кивнула и, захлопнув книгу, прибрала ее в черный рюкзак.
– Ты уже сходила на допрос? – в этот день планировалось поговорить со Святом, но Лола буквально попалась под руку. Займусь Святом после встречи.
– Да, – ее бархатный голос имел тоскливую интонацию.
– Как прошло? Как себя чувствуешь после этого?
– Плюс депрессии в том, что меня трудно огорчить. Я и без них расстроена на всю жизнь вперед.
– И все же, что они сказали?
Лола достала из рюкзака блокнот и протянула его мне.
– Ты просила мои рассказы. Можешь прочесть.
– Почему сейчас? – меня, как специалиста, такие жесты пугают, ибо напоминают прощание.
– Это не потому, что я решила покончить с собой. Просто подумала о Филиппе, о том, что он не успел кому-то показать или рассказать. Вдруг у него тоже было хобби, о котором никто не знал?
Я кивнула. Эд когда-то делился со мной подобными мыслями. Для него важно выставлять картины каждый месяц, чтобы просто заявить о себе.
– Обязательно почитаю, когда появится свободное время. Сейчас столько всего происходит из-за этого расследования.
– Неудивительно, ведь человека убили. Ужасно, если задуматься.
– Тебе уже приходилось терять кого-то? – спросила я, наблюдая за ее реакцией.
– В полиции задавали уйму вопросов. Ты знала, что Яна и Липп познакомились до лечения в центре? Они явно что-то нарыли на них.
Лола всегда умело уходила от вопросов и направляла разговор в выгодное для себя русло. Трудно разобраться, в чем крылась причина такого поведения. Люди в депрессии часто скрывают чувства и переживания, но больше всего они утаивают причины своего состояния.
– Они лишь связаны общей историей в прошлом. Следователь говорил о Яне, как о подозреваемой?
Лола пожала плечами.
– В какой-то момент мне так показалось, но после этого с еще большим подозрением они начали задавать вопросы про Элю.
– Свят наговорил им что-то, – я покачала головой и поднялась с места. Лола последовала моему примеру. – Скоро начнется встреча, пойдем внутрь.
– Мы с Липпом несколько раз встречались вне стен кабинета, – неожиданно призналась моя собеседница.
– Зачем?
Чего только не узнаешь, пообщавшись с человеком наедине.
– В блокноте есть рассказ о пожарном. Он попросил меня написать это, чтобы хоть где-то осталась его история. По сути – это его биография, написанная мной с его слов.
Я опустила глаза на блокнот, крепко прижатый к груди. Могут ли люди чувствовать приближающийся конец? Иначе, как объяснить появившееся у Липпа желание увековечить свою биографию.
– Почему он попросил об этом?
Лола пожала плечами.
– Мне тоже показалось это странным. Мы как-то с Яной обсуждали мои рассказы, он услышал и после встречи подошел ко мне с просьбой встретиться с ним.
– Он не показался тебе напуганным? Может, ему кто-то угрожал?
Лола отрицательно покачала головой. Я открыла дверь в кабинет, и мы, войдя внутрь, присели на пуфики.
– Липп сказал, что сам пытался написать, но у него ужасно получилось. На него подействовали твои слова, Ева.
– Мои?
– На одной из встреч ты рассказала, как однажды написала историю своей семьи, потому что хотела убедиться, что вы – обычные люди, в жизни которых происходили тяжелые события.