Вскоре город еще раз оказался захвачен. На сей раз досталось скоту. Женщина ревела над лошадью, у которой была рана на ноге.

- Помрет, кто поле распашет? Чем детей кормить стану?

Пауль без раздумий дал зелье скотине.

- Еще раз обожрет мою яблоню...

- Не обожрет, она смирная была.

- К утру встанет. Только жеребят больше не принесет.

- И не нужно. Корове только не давай. Не станет телят, не будет и молочка.

Еще много раз город бывал захвачен. Переходил из рук в руки, словно женщина легкого поведения. Замок осыпался в руины. Город стал называться селом, а потом и просто деревней. Местные противились этому статусу, но кто же спросит у них, как правильно называть двадцать простых дворов? Хоть и у развалин старинного замка. Чужаки здесь вовсе не приживались. Кругом возникали новые поселения, время постепенно стирало их с карт. И только люди по-прежнему жили, радуясь каждому счастливому дню. А их было много. Скот все та же пасся. Дорога тонула в грязи. Фахверковые дома сменились бревенчатыми, обраосли кирпичом снаружи.

Эпилог

- Хоть бы асфальт постелили! Грязи по колено!

- Вы к кому? - осведомился мужчина с удивительно прямой осанкой.

- Ветстанция! Скот приехали проверять. Сколько убыло, сколько прибыло. В прошлом, две тысячи девятнадцатом году числилось двадцать лошадей.

- Сколько было, столько и осталось – это что касается лошадей и овец. Вот с коровами...

- Отгоните свой джип с дороги. Как вас там?

- Попов Павел Иванович.

- Предки священниками были?

- Можно и так сказать, - пожал плечами мужчина.

Он только выехал со двора, чтоб проведать могилу Герберта. Весна, ручей разливался недавно, могло и подмыть. Но ведь это можно сделать и завтра? Тем более, что неделю назад камни лежали как надо, чуть только раскатились. Павел тогда не полез особо, не стал пачкать кроссовки. Так, пару камней только уложил понадежней.

Это сегодня он был в добротных своих сапогах. Еще при царе шились, при последнем. Теперь таких не делают. До завтра точно дело потерпит, все равно там никто не ходит. Глухомань, у бога за пазухой, можно сказать, живут. И власти над ними никакой нет. Раз в год заедут ветеринары, пересчитают скот, вот и вся власть. Ни участкового, ни судьи нет. Своим умом живут деревенские.

Тем временем вдоль ручья шли геодезисты, измеряли поле. Здесь вот-вот должен был вырасти коттеджный поселок. Бригадир издали заметил кучу камней.

- Это-то что, интересно?

- Исторические места. Может, чья-то могила? Можно в музее узнать. Тут рядом, на месте замка Улисских. Хотите, заедем.

- Да, был я в том замке. От него все что осталось - сарай, да склеп. Ничего интересного. Давай-те ка сами посмотрим.

Люди подошли вплотную к камням.

- Недавно здесь кто-то был. Вон, следы.

- И камни перекладывали как будто.

- Парни! Глядите, рука!

- Труп, - констатировал бригадир.

К вечеру приехала полиция. Геодезистам пришлось самим растаскивать камни, чтоб люди могли забрать тело. Действовали они абы как, особо не церемонясь. Устали за целый день, да замёрзли.

- Яко же мы бяшем...

- Живой! - грохнула бригада. Камни полетели в разные стороны. "Трупом" оказался молодой мужчина в рабочей одежде, скорей всего, археолог или черный копатель. При нем нашли старинный меч, ножны, горсть монет, да ржавую флягу. Он совершенно ничего не помнил, да и мало что понимал. Бедолагу увезли на скорой в Смоленск и оттуда, почти сразу же, передали в Москву...

- Подельнички прибили.., - зло сплюнул бригадир и продолжил ставить метки для нового поселка.

Старую дорогу вскоре собирались расширить и отремонтировать. Чтоб ездите не кругом, а напрямки через деревню Розановка.

- В честь красноармейца какого-нибудь назвали...

- Или помещика.

Конец