На миг Герберту показалось, что священник знает больше, чем говорит. Да и шел он очень уверенно, хоть света здесь было мало. Только б огарок свечи совсем не погас!

В потайном ходу отдавало плесенью и грибами. Герберт шел, спотыкаясь почти на каждом шагу. Ноша почти не оттягивала рук, только в какой-то момент с лица девушки соскользнуло вниз покрывало. Парень привычным жестом поднял голову вверх. Не раз он выносил своих товарищей после битвы, помогал их похоронить, знал, как пахнет смерть. Слишком частой гостьей она была у границы. Прелые яблоки имеют похожий запах, ненавистный и горький.

Люция пахла цветами, словно живая, она и казалась парню живой. Может, ведьма сговорилась с Паулем? Договорилась, чтоб священник легко ранил ее, оцарапал горло, чтоб потом удрать от всех? Не стала соглашаться сбежать с Гербертом? Побоялась рисковать? Оттого и не испугалась смерти на костре? Может, рана на ее шее не была смертельной? Но Розен! Не мог он ошибиться! Опытный воин, сколько он раз бывал в битвах, сколько раз встречал смерть! Он-то бы точно смог отличить живую от мертвой! Да и ведьма не стала бы бросать сына. Или стала бы? Чтоб позже его украсть? Украдкой парень прильнул к груди колдуньи, но биения сердца так и не смог расслышать.

- Убедился? Люция мертва.

- Вы так хорошо видите в темноте?

- Просто я много раз ходил здесь, вот и помню тут каждый уступ, - солгал Пауль.

На душе старика было не спокойно. Только бы парень ни о чем не догадался! Хоть бы у них все вышло как надо. Не разбудить бы ненароком колдунью. Проснется раньше нужного часа - не вспомнит о том, что было. Так же как вышивальщица. Еще решит, что ее выкрали из замка силой, тогда им с Гербертом несдобровать.

Тайный ход закончился на обочине новой дороги. Паул внимательно осмотрелся, затушил свечу, перехватил поудобней кирку.

- Нам туда, - указал он в сторону моста над дорогой.

- Вы же хотели отнести Люцию в лес?

- На берегу ручья будет лучше, там всегда сухо. И крестьяне не посмеют копать.

- Я бы...

- Времени мало. Птицы станут петь над ней, а журчание ручья баюкать. Сделаем все так, чтоб ей пришлось по нраву. Лес весной больше походит на болото. Зверей много, раскопают еще.

- Завалим камнями.

- Нет! Не стоит этого делать.

Паул выбрал место вдалеке от деревьев. Запоздало он подумал, что они могут побеспокоить ведьму корнями. За пятьсот лет так много может произойти. Не хотелось бы, чтобы могила случайно оказалась разорена. Нужно все сразу сделать как следует.

Парень ловко выкопал неглубокую яму, Паул думал, что он станет возиться дольше. Но, похоже, судьба не особо жаловала наемника. Не раз и не два он до этого сжимал черенок кирки в руках.

- Достаточно, - остановил Паул Герберта. Впервые он заботливо думал о том, что покойнице еще предстоит откопаться.

- Слишком мелко. Земля осядет, будет видно, что в ней что-то есть.

Герберт копал яму с упорством, Паулу никак не удавалось остановить его. Наконец могила оказалась готова. Парень бережно опустил на дно молодую женщину. До последнего ему казалось, что всё, происходящее здесь, ошибка. Он прислушивался к дыханию, трогал руки, пытался определить биение сердца под грубой рубахой. Никаких признаков жизни не было, но и смерть как будто не наступила.

- Она как живая.

- Помни, ты хоронишь ведьму. Всякое может быть.

Герберт точно стрела выбрался из ямы и принялся забрасывать комьями земли ту, что была ему дорога. Сверху он прикрыл свежую землю травой и мхом, даже кустик черники пересадил, чтоб другим не было видно, что здесь кто-то копал.

- Вот и хорошо. Пора возвращаться в замок.

- Вы не станете читать молитвы?

- Я вернусь сюда за этим потом.

Молча двое мужчин вернулись в стены часовни. Герберт с особенной тщательностью отмылся в кадушке с ледяной водой, которая стояла перед часовней.

- Доброго сна, сын мой. Пусть тебя ничто не тревожит во снах.

- Добрых снов, святой отец. Пусть совесть ваша всегда будет с вами, - не удержался от колкости Герберт. Теперь, когда ведьма оказалась предана земле и вот-вот должен был настать рассвет, лютая ненависть захватила сердце Герберта. Он мечтал убить Паула, объяснить ему, что именно он наделал! Ведь он мог так легко остановить Розена, признать невиновной Люцию. И тогда бы ничего этого не случилось. Ведьма была бы спасена, сидела бы сейчас в замке, держала бы на коленях своего сына, баюкала бы его! Жаль, что он дал слово Люции не трогать Паула. Если б не это!

- Ступай, - с нажимом сказал Паул. Герберту пришлось подчиниться. Он навестил конюшню, сдоил молока для Зенона. Перед самым рассветом наведался в замок, благо его никто не остановил. Служанка Розена дожидалась стража в коридоре. В руках она сжимала небольшой сверток.

- Я принёс молока.